Памяти Станислава Кондрашова

На 79-м году жизни от нас ушел Станислав Николаевич Кондрашов. Наш товарищ, для многих — кумир, человек редкой по нынешним временам человеческой и профессиональной порядочности. Ушел Мастер. С ним уходит в прошлое целая эпоха международной публицистики "Известий" и всей российской прессы второй половины ХХ столетия.

Станислав Николаевич внезапно скончался вечером 27 августа, привезенный в московскую больницу, где много лет прикована к постели его верный и любимый друг — жена Клара, мать сына и двух дочерей, и где до последнего дня постоянно бывал, разрываясь между рабочим столом и больницей.

Человек интеллигентный и совестливый, он страшно смущался, слыша добрые слова в свой адрес. Сегодня можно сказать, что наша пресса и литература потеряли продолжателя лучших традиций классической русской публицистики.

Он был одним из очень немногих, кому в наши времена удавалось устоять перед соблазном сменить журналистику на политтехнологии. Как еще при жизни Станислава написал Александр Бовин, он "оставался самим собой, несмотря на смену главных редакторов, президентов и режимов. Именно поэтому (хотя и не только) Кондрашов, на мой взгляд, — самый глубокий, самый основательный журналист-международник последних десятилетий".

Полвека — в "Известиях", Станислав Кондрашов представлял газету в разных странах мира, дольше всего в США. Его газетные публикации и книги ("Свидание с Калифорнией", "Блики Нью-Йорка", "Жизнь и смерть Мартина Лютера Кинга" и многие другие), расходившиеся огромными тиражами, максимально свободные от идеологической заданности, раскрепощали сознание современников, готовили их к восприятию эпохи гласности и перемен.

У многих складывалось впечатление, что журналист-международник в оценках текущей политики следует исключительно линии руководства страны. Каково же было почтительное удивление коллег, когда на презентации одной из кондрашовских книг в МИД России руководители министерства признавались, что при оценке иных международных событий, формулируя отношение к ним, дипломаты ждали, что по этому поводу напишет Кондрашов.

Станислав Николаевич вырос в рабочей семье в нижегородском городе Кулебаки. Он много ездил по стране и всем существом ощущал больные вопросы России. И писал о бедах "заблудшего Отечества" с такою откровенностью и пронзительностью, какой доставало не каждому журналисту-"внутреннику". Для многих россиян Кондрашов еще долго будет властителем дум.

Горько вспоминать, но в мае 2000 года Станислав Николаевич ушел из тогдашних "Известий". Он страдал от мысли, что экономический и финансовый курс России ориентирован на интересы меньшинства. По его словам, он "не хотел и не мог блудить, отказываться от самого себя, от своих жизнью выстраданных убеждений человека и профессионала".

Не все понимали, что за человек жил в одно время с нами.

Тем, для кого он был просто Стас, случалась радость прогуливаться с ним в подмосковном лесу. Там он в последние годы жил и работал. Практически — ни дня без строчки. По натуре сдержанный, даже молчун, он вдруг изумлял прекрасным знанием, тонким пониманием русской поэзии. Читал любимых — Пушкина, Тютчева, Блока, Маяковского, Ахматову, Твардовского, Пастернака, Самойлова, Тарковского, Вознесенского... Хотел поделиться миром, его переполнявшим. В кондрашовскую публицистику поэзия входила как воздух классической русской культуры, которым он дышал.

Этой весной в свет вышел как завещание двухтомник Станислава Кондрашова "На переломе эпох. 1989-2006. Летопись очевидца". Редкий утес в пожелтевшем море современной прессы. И хрестоматия блестящей честной публицистики для молодых журналистов.

На последних страницах Станислав рассказывает, как у перрона метро встретил беременную женщину с протянутой рукой. Люди проходили мимо, словно не замечали. Пришла мысль: не выставили ли ее люди, делающие на этом бизнес. Потрясенный собственным сомнением, он все же протянул купюру, скомканную в руке. "Наверняка были и другие сочувствующие, пожалевшие. Но, боже мой, в каком же маргинальном обществе мы живем, к каким чудовищным сценариям подготовлены жизнью..."

Внезапный уход чистого и светлого человека не укладывается в голове. Это из того же чудовищного сценария жизни. Быть подготовленным к нему невозможно.

Мы скорбим вместе с родными и близкими, со всеми читателями Стаса, Cтанислава, Станислава Николаевича Кондрашова.

Известинцы

По материалам сайта peoples.ru