Черты поколения

О ПЕРВОЙ КНИГЕ Ю. АДРИАНОВА

Горьковское книжное издательство выпустило в свет первую книгу молодого поэта Юрия Адрианова.

В сборнике «Считайте годы по веснам», как и во многих книжках сверстников Адрианова из других городов страны, отражен и воплощен небольшой, но уже достаточно интересный опыт молодого поколения. В стихах сплавлены воедино комсомольский задор и высокая культура, юношеская окрыленность, упоение красотой и богатством мира.

Весь этот сложный комплекс черт, составляющих характер нашего молодого современника, должен быть преломлен сквозь индивидуальное, неповторимое видение поэта.

Первый раздел сборника назван «Краски», и в нем поэт излагает своего рода эстетическое кредо, говорит о тех, кто ему внутренне близок по своему восприятию мира.

С точным знанием предмета, с острым желанием понять и воспроизвести чудо художественного постижения жизни пишет Адрианов об этих людях, одержимых поиском яркости, многоцветности,  красочности.

В своей собственной поэтической практике Адрианов размашисто и щедро пользуется палитрой впитываемых его поэтическим взором красок бытия — и тут иногда перехлестывает через край. Половодье образов, впечатлений, метафорических находок выходит из строгих берегов замысла и композиции и заливает их, делая расплывчатыми, нечеткими, ломая грани художественной меры, а иной раз и стилистики.

Читаешь некоторые строфы — здорово, ярко, цветисто сказано, а начнешь вдумываться — и видишь, что художник с маху швырнул на полотно пригоршню красок, растекающихся во все стороны, а облик самого рисунка замутнен. Хлестко сказано, например,—

«Здесь нетленный дух ремесла

Набирают жадные ноздри».

А разобраться, так тут попраны и грамматика, и стилистика, и даже смысл (а бывает ли «тленный дух»?). Соблюдена ли мера вкуса в такой, скажем, метафоре:

«Сотней зорь наполнен Байкал,

Как налитый вином бокал»?

Этот «бокал» среди адриановских ситцев, лугов, цветов, туманных рек, золотых листьев — явно чужеродный сосуд.

Ощущение природы переполняет поэта; и, не всегда еще умея найти точные слова, чтобы это ощущение передать читателю, Адрианов нагнетает много приблизительных слов вместо одного незаменимого. Это приводит поэта к самоповторениям, часто мелькают одни и те же эпитеты и словосочетания.

В стихах, составляющих раздел «Правота», — основной публицистический раздел книжки, — этот недостаток в значительной степени преодолен; сама важность тем требует большей строгости и сдержанности.

В разделе с наибольшей определенностью возникают те черты поколения, о которых говорилось в начале этой статьи, — и стойкая непримиримость в схватке с чуждой нам идеологией («Мы в Шеффилде шли по шахте», «Диспут о Кубе», «Пена»), и высокая романтика подвига во имя людей («Жестокость», «Падал снег»), и чуткость и отзывчивость сердца, открытого всем добрым чувствам («Говорят, событье пустяшное», «Как ты сед, человек...»).

Есть и в стихах этого раздела торопливые, небрежно написанные строчки, но это, можно сказать, чисто технические недостатки, легко преодолимые.

Третий раздел книги «Родники», как и первый — «Краски», можно бы тоже определить как средоточие стихов о красоте мира и жизни. Но если в первом разделе лирический герой озабочен преимущественно вопросом, как воспроизвести красоту, то в «Родниках» он ищет, что называется, «корни красоты» и находит их в теплоте человеческих взаимоотношений. Даже стихи о лосенке, — на наш взгляд, одни из лучших в сборнике, — истинно человечны... И художественные средства их по-настоящему выразительны: ощущаешь и «темно-красную медленную воду», и «острый запах меда и смолы», и набухающий кровью, «словно губка», ноздристый мох.

Книжка Адрианова мала по размерам, но достаточно емка, чтобы дать представление о характере и особенностях его дарования. Выход ее в свет — радостное событие в молодой горьковской поэзии. Юрий Адрианов действительно является запевалой в дружном хоре горьковских комсомольских голосов, славящих жизнь, Родину, творчество, молодость.

Трудно строить прогнозы и высказывать предположения, как пойдет в дальнейшем развитие поэзии Адрианова. Но верится, что оно пойдет по пути поисков правды чувств, ясности мысли, верности образа.

Л. ШЕРЕШЕВСКИЙ.