«…Мозаичный, ни во что единое не складывающийся дед»

Дата

Сегодня исполняется 110 лет со дня рождения выдающегося конструктора автомобильной техники, непререкаемого авторитета в области проектирования отечественных автомобилей, пятикратного лауреата Сталинской премии, главного конструктора ГАЗа в 1933-1951 гг. Андрея Александровича ЛИПГАРТА.

В жизни можно встретить немало людей, природой наделенных значительной энергией, с поразительным упорством идущих к достижению того, что намечено, какие бы сложные задачи перед ними ни стояли. Эта цельность характера сама по себе не такая уж редкость и (при отсутствии некоторых других качеств) не такая уж большая ценность.

Действительно, редким и ценным является сочетание целеустремленности с чистотой помыслов, душевной щедростью, личной скромностью и человеческой высотой, способностью чувствовать чужую боль и поддерживать тех, кто в этом нуждается. Такие люди встречаются не каждый день, и все те, кому посчастливилось соприкоснуться с ними, кто был когда-то согрет их теплом, кому в тяжелую минуту случилось принять от них помощь, долго хранят благодарную память. Такую живую, светлую и добрую память оставил о себе мой дед Андрей Александрович Липгарт.

Не всякий человек, имеющий конструкторское образование, был способен создать автомобили "Победа", ГАЗ-51 или ГАЗ-69. Не всякий человек, обладающий организаторским талантом, мог быть главным конструктором одного из крупнейших автозаводов страны в течение 18 лет, когда доносы, тюрьмы, ссылки и расстрелы были кошмарной повседневностью: 4 из этих 18 пришлись на войну. Не о всяком человеке можно сказать, что он является главой целой конструкторской школы, что люди, работавшие под его началом и многому у него научившиеся, впоследствии (в разное время и на разный срок) стали главными конструкторами практически всех крупных отечественных автомобильных заводов. Не всякий беспартийный непролетарского происхождения, да еще и с немецкой фамилией, смог бы стать в то время лауреатом 5 Сталинских премий, кавалером трех орденов Ленина и двух орденов Трудового Красного Знамени. Не всякому присуждают ученую степень доктора технических наук без защиты диссертации — по совокупности научных (конструкторских) работ.

Уже этот, надо сказать, краткий перечень достижений дает определенное представление о человеке, но в памяти родных и близких Андрей Александрович Липгарт продолжает жить не только как создатель «Победы», главный конструктор ГАЗа, создавший конструкторскую школу, и совсем не как лауреат и доктор наук, профессор, а как удивительно чуткий, добрый и сильный человек.

Случилось так, что с юных лет ему постоянно приходилось о ком-то заботиться. Старший сын в многодетной семье, после развода родителей он стал помогать матери Адели Армандовне Пельтцер в воспитании младших братьев и сестер. В 28 женился на Анне Панкратьевне Милославиной, с которой прожил 47 лет и которая родила ему четверых детей. Имея такую немаленькую собственную семью, немногие решились бы оказывать существенную материальную помощь семьям сестер и брата, родственникам жены, а тем более второй семье отца. Для Андрея Александровича же это было естественно — он просто не мог иначе.

Подобных поступков — собирать на лето в Горьком многочисленных племянников (вместе с собственными детьми — до 20 человек), в военные годы посылать продукты в голодную Москву — в жизни Андрея Александровича было достаточно. Правда, это может показаться не слишком значительным: почему бы и не поблаготворительствовать, если средства позволяют? Средства, конечно, были, иначе семья просто не выжила бы в войну, но распределялись они на столько человек, что собственные дети Андрея Александровича и Анны Панкратьевны росли в обстановке исключительной скромности. Что же касается поступков, то Андрей Александрович был способен и на большее.

Люди, имеющие представление о том, что такое сталинские репрессии, смогут по достоинству оценить следующий факт. Когда вскоре после окончания войны Андрей Александрович узнал, что в Караганде живет его троюродная племянница Аля, в 1941 году высланная туда из Москвы и потерявшая всех близких родственников, и что девушка не может получить там образование, он проявил редкое мужество. Принял Алю в свою семью, его не смутило то, что он никогда не видел ее до этого и что она была дочерью расстрелянного "врага народа". Здесь речь шла уже не просто о материальных затратах, а об огромном риске, когда под угрозой оказывалась личная безопасность самого Андрея Александровича и его близких. Едва ли такое решение далось ему легко, но он, посоветовавшись с женой, сделал все, чтобы Аля переехала в Горький.

В жизни деда были не только семейные радости, конструкторские успехи и Сталинские премии. Только очень сильный человек смог бы пережить начавшуюся в 1951 году травлю, когда его вначале понизили в должности, а затем перевели в Миасс простым инженером с перспективой в любой момент проследовать в места, не столь отдаленные. К счастью, все это продолжалось недолго, Андрей Александрович не стал мизантропом и не сошел с ума. Сразу же после смерти Сталина его вернули с Урала, но уже не на родной Горьковский автозавод, а в Москву, где он стал заместителем директора научно-исследовательского института (НАМИ) и по совместительству заведующим кафедрой колесных машин в МВТУ им. Н. Э. Баумана.

Жизнь, казалось бы, налаживалась, вернулось материальное благополучие, исчезло ощущение постоянной угрозы, с которым приходилось жить в сталинское время. Однако одновременно из жизни ушло что-то чрезвычайно важное, во многом составлявшее суть и смысл бытия, — любимая работа. И здесь не могли помочь должности, деньги, награды, потому что в возрасте 55 лет, в расцвете творческих сил Андрей Александрович навсегда лишился возможности заниматься делом, которому был бесконечно предан, — создавать автомобили. Ни в НАМИ, ни в МВТУ он всерьез делать это не мог.

Несмотря ни на что, он остался самим собой. Немногословным (в старости — очень немногословным), чутким и щедрым человеком. Его творческая энергия, по крайней мере, частично, нашла применение, и довольно неожиданное. Цветами он увлекся давно, еще в Горьком, теперь же сделался страстным садоводом. Необыкновенная сирень, нарциссы, тюльпаны, розы, пионы и, конечно же, гладиолусы — цветы он выращивал также вдохновенно, как вдохновенно затем раздаривал их. Таким он запомнился нам, внукам, — дедушка с лейкой на даче в Болшево, молчаливый дед Андрей, зычным криком «Молодцы!» мобилизующий нас на прополку бесчисленных грядок и при этом не терпящий возражений. Спастись от прополки было нельзя, можно было лишь отдалить ее с помощью тихого саботажа, но в итоге рано или поздно мы все равно оказывались на грядке — ослушаться деда было немыслимо.

Только в день похорон мы по-настоящему поняли, кем был наш вечно углубленный в себя дедушка Андрей Александрович Липгарт. Квартира была завалена телеграммами с выражениями соболезнования, а проститься с ним на панихиду пришли сотни людей. И уже потом, слушая рассказы старших, мы стали ближе узнавать его, и тогда к безусловному уважению и некоторому трепету прибавилось... неизбежно горькое ощущение. Мы же не понимали его при жизни, мы же недодали ему любви и тепла, которые так нужны каждому, каким бы добрым, умным и сильным он ни был! И пусть эти запоздалые слова любви не могут быть услышаны тем, кому предназначены, они все равно должны прозвучать. В благодарную память об Андрее Александровиче Липгарте.

Сталинские премии в количестве пяти,

Четверо детей, пять внуков и две внучки.

Жизнь на даче. Даже сосны норовят цвести,

И пожухлая листва сама ложится в кучки.

Взгляд досадливо суровый, ежики бровей,

Лоб высокий в память о родне остзейской.

В душегрейке, с вечной лейкой дед Андрей.

Доктор и профессор, житель сельский.

Ближних и далеких от голода спасал,

В дом просторный собирал мала меньше,

Только душу никому не открывал,

Вроде бы и близкий, а все-таки нездешний.

Врассыпную от него трясогузок стаечка,

Одуванчики жалеют, что родились на свет.

Так вот и живет в памяти — мозаичный,

Ни во что единое не складывающийся дед.

Андрей Александрович ЛИПГАРТ, профессор МГУ, доктор филологических наук.

• Фото Н.Добровольского и из архива музея истории «ГАЗ».