Интервью с легендарным нападающим «Торпедо» (Горький) Львом Халаичевым (2006 год)

Лев Халаичев: «После серебряного успеха меня сослали в моторное производство!»

В этом году нижегородские любители хоккея отмечают замечательный юбилей. Сорок пять лет назад, весной 1961 года, горьковское «Торпедо» завоевало серебряные медали чемпионата СССР. Весомый вклад в тот успех, который является наилучшим достижением нашей команды за всю ее историю, внесла ведущая тройка нападения автозаводского клуба: Сахаровский — Чистовский — Халаичев. Сегодня мы предлагаем вашему вниманию интересный монолог о жизни, посвященной спорту, одного из лидеров «серебряного» «Торпедо» Льва Феоктистовича Халаичева, который дал эксклюзивное интервью нашему специальному корреспонденту.

Я сын грека и русской

— Мой отец родился в Афинах — столице Греции. Потом он бежал от турецкого ига в Россию и поселился в районе Батума. И вот однажды в Адлере ему очень понравилась русская женщина. С ней он уехал в Горький, на Автозавод, где устроился работать шофером. А 19 марта 1939 года появился на свет я. Вначале наша семья жила на проспекте Ильича, потом на Кирова — все около автозаводских стадионов.

Сверстники меня боялись

— Я сам себя закалил. Рос болезненным ребенком, часто простужался. И тогда я стал спать с открытым окном даже зимой, и постепенно мой организм закалился. Был крепким не по годам: в 14 лет уже выглядел настоящим мужиком. Сверстники боялись против меня играть в футбол, думали подставка. Однажды был такой случай на сборах в Сочи. Наш вратарь Лева Иванов попросил у меня модную в те годы «буклевую» кепку, ему было удобно в ней в воротах стоять, а взамен дал свою шляпу. И вот я в этой шляпе подаю свою «метрику» женщине-администратору гостиницы. А та мне: «Давайте паспорт». В общем, чуть в милицию не угодил как лицо без документов. Еле-еле в гостиницу меня тогда поселили.

Как я Вовку Князева по всем сборным протащил

— В юношах я всегда играл по тайму: забью два гола и отдыхать. И вот меня приглашают в сборную области, а моего лучшего друга, вратаря Вовку Князева — нет. Тогда я говорю: «Без Вовки играть не буду!» Взяли и его. Потом пришел вызов в сборную РСФСР. Я снова без Князева ни в какую. В итоге приехали на сборы в Новосибирск, а там два голкипера, высоких, прыгучих. Но тренеры, боясь потерять форварда Халаичева, оставили в команде и его друга. В общем, Володька Князев так и доиграл со мной в юношеской сборной РСФСР до финала первенства Советского Союза, сидя на скамейке запасных.

Как я играл против Эдуарда Стрельцова

— Раньше первенство Центрального совета «Торпедо» очень приличное было. Постоянно хорошие команды собирали: из Москвы, Горького, Сталинграда, Ростова-на-Дону. Помню, мы с москвичами вничью сыграли — 1:1. В нашей дружине отличился я, а в столичной — Стрельцов. Эдуард в тот же год во взрослом футболе заявил о себе во весь голос. А меня чуть позже в московское «Динамо» усиленно звали. Помню, Юра Гурвич, игрок горьковского «Торпедо», как об этом узнал, сразу сказал мне: «Бросай ты этот хоккей!»

А я ведь, как и многие тогда, летом в футбол играл, а зимой — в хоккей. Но не решился на переезд в Москву, потому что как хоккеист в Горьком стипендию получал. А еще как я мог мать оставить. Ведь отец у меня умер рано, когда мне было всего-то 8 лет…

Ветераны «Торпедо» были настоящие жиганы

— В хоккейную команду мастеров горьковского «Торпедо» я пришел в 16 лет. А там всем мужикам было уже за 30: Цедилин, Шилов, Крайнов — настоящие жиганы, а не хоккеисты. В баскетбол на предсезонке в июльскую жару играли, как в регби. Шиленков, помню, мне грудь плечом вдавил. Но я тоже в долгу не остался. У соперников тела потные: руками не схватишь — скользко. Так я ногти на руках отрастил и цеплял их, как кошка.

Торпедовцы рубились на тренировках за пиво

— На сборах в Челябинске тренер «Торпедо» Николай Иванович Дунаев молодежь поначалу берег. Говорил нам после занятий: «Все, тренировка окончена, идите в раздевалку». И вот выходим мы после душа, а на льду, мать честная, ветераны рубятся на пиво, скинувшись по рублю. Лешка Крайнов свитер снял, оставшись в одной майке, наплечниках и налокотниках: от него аж пар валил. И тогда я Дунаеву говорю: «Мы тоже так хотим. И хоть пиво не пьем, но рубля не жалко. Нашим ветеранам больше достанется».

Как Халаичева в сборную пригласили

— В 1957 году я стал игроком основного состава «Торпедо». А уже в следующем сезоне попал во вторую сборную СССР. Ездил с ней в Англию, там тогда была профессиональная лига, где играли одни канадцы. Мы с ними в Лондоне встречались. Там моими партнерами по тройке были Константин Федоров из ЛДО и Юрий Баулин из ЦСКА.

А в 1961 году в составе первой сборной страны летал в Америку, где уже играл с горьковчанами Чистовским и Сахаровским. Мы там провели пять матчей со сборной США, олимпийскими чемпионами 1960 года, и во всех одержали победы. Так что, получается, я был первым из торпедовских нападающих, которых пригласили в сборную Советского Союза.

Горди Хоу — это копия нашего Всеволода Боброва

— В Нью-Йорке мы посетили матч НХЛ: «Рейнджерс» принимал «Детройт Ред Уингз». Все, конечно, для нас было в диковинку: огромный ледовый Дворец «Мэдисон Сквер Гарден», тамошняя незакомплексованная публика, да и сам хоккей. Но главным сюрпризом был лидер атак «Детройта» Горди Хоу: один к одному наш Всеволод Бобров — те же техника, катание, телосложение. Даже номер на свитере был девятый, бобровский.

Третьего нашли не сразу

— С Робертом Сахаровским мы с детства вместе играли. Он со мной рядом жил, а его папа Серафим Сергеевич вообще мне был как отец. Робка вслед за мной в основной состав «Торпедо» пробился. Поначалу в нашей тройке центральным нападающим играл то Игорь Шичков, то Анатолий Орлов. Потом из коллектива класса «Б» — горьковского «Динамо» — пригласили Игоря Чистовского. А вскоре его поставили к нам в звено. Игорь был худеньким, но довольно быстро окреп. И наша тройка не только стала ударной в «Торпедо», но и одной из лучших в советском хоккее в те годы.

Как поляки узнали о советском суперзвене «три Б»

— Дмитрий Николаевич Богинов, старший тренер «Торпедо», любил себя показать. Мы тогда на сборы в Польшу часто ездили. И вот Богинов там дает местным журналистам интервью: «Помните в советском хоккее была тройка «три Б»?» Поляки в недоумении. А Дмитрий Николаевич продолжает: «Ну, мы же тогда на весь мир гремели: Бобров, Бабич и Богинов». А ведь сам Богинов в хоккей с шайбой никогда и не играл…

Надуманное «ЧП» в «Торпедо»

— После серебряного сезона 1961 года наше звено было в числе кандидатов на вызов в сборную СССР. Мы усиленно готовились, тренировки проходили в Москве — на единственном тогда катке под крышей с искусственным льдом в Сокольниках. И вот в нашем напряженном графике выпадают три выходных дня. Мы всей командой на автобусе едем в Горький. После встречи с семьями в Москву должны были возвращаться также на автобусе. Отъезд в 8 утра. И надо же такому случиться, наша тройка опаздывает к этому сроку на 10 минут. В результате мы на «Москвиче» Игоря Чистовского добираемся до столицы самостоятельно. Приезжаем в «Сокольники», а ребята уже выходят на лед. Я все объяснил Богинову и спросил, можно ли присоединиться к команде. А он: «Как хотите!» Потом Дмитрий Николаевич позвонил в Горький и сказал кому следует: «У нас в команде «ЧП». Халаичева, Чистовского и Сахаровского необходимо проработать». И нас поочередно вызывают в Горький. Первый секретарь обкома партии Катушев спрашивает меня: «Где твое место?» Я отвечаю: «В Москве, с командой, тренироваться надо, ведь розыгрыш приза газеты «Советский Спорт» на носу».

Первая игра в турнире была с московскими «Крыльями Советов». Я только приехал из Горького: дорога, нервотрепка, три дня не тренировался. Поэтому честно сказал Богинову, что к игре не готов. И Дмитрий Николаевич не поставил меня в состав. Но каково же было мое удивление, когда я увидел гуляющими по Дворцу спорта Чистовского и Сахаровского. «Вы что не на льду?» — спрашиваю у ребят. Роберт мне отвечает: «Богинов нас обещал оштрафовать на 200 рублей за опоздание». Я им говорю: «Живо одеваться!» Они вышли на площадку, но не успели принять участие в приветствии, а значит, не имели права играть. После матча журналисты спросили у Богинова: «Почему ударная тройка «Торпедо» не играла?» А он им: «Бастуют!» И уже на следующий день из «Советского Спорта» вся страна узнала о нашей «забастовке». В итоге нас дисквалифицировали на год.

Как Халаичев стал ударником коммунистического труда

— Инструментально-штамповый корпус для меня как дом родной. Там я начинал свою трудовую деятельность на «ГАЗе». Но во время дисквалификации мне запретили работать в ИШК. Сказали: «Пойдешь в «мотор», там узнаешь, как деньги зарабатывают». А в моторном производстве, на участке блока цилиндров, в то время одни зеки трудились. Блок весит 96 килограммов, вот и толкаешь их по рольгангам. Один ударник их за смену 700 штук сделал. Я же никогда их не считал, но заводной был! Говорю мастеру: «Считай, может, я больше сделаю?» И сделал — 750! На следующий день весь корпус моторного производства «молниями» оклеили: «Халаичев — ударник коммунистического труда!»

Сахаровский и Халаичев в роли… Ленина

— На нас с Робкой Сахаровским народ ходил смотреть, как в мавзолей на Ленина. Целый день шли, прямо живая очередь. Всем интересно было, как же известные хоккеисты «Торпедо» трудились на производстве. А после моего рекорда у нас на участке вообще началось столпотворение, даже работать мешали.

Как Халаичев Прилепского побил

— Дисквалификация наша кончилась. Богинов укатил в Киев, а на его место пригласили Александра Прилепского. А с ним у меня отношения не сложились еще с тех пор, когда мы вместе выступали за «Торпедо». Возрастной защитник Прилепский не успевал за мной и на тренировках частенько останавливал меня недозволенными приемами. Я его раз предупредил, другой. А он только смеялся в ответ. И после очередного такого случая я чуть было не убил Прилепского. Поляки были удивлены: «Что это у вас за тренировки с элементами кулачного боя?» Молодец переводчик, не растерялся, сказав: «Все нормально, ребята просто решили поразмяться».

В учителях у Валерия Васильева

— После дисквалификации путь в сборную СССР для меня был закрыт. В «Торпедо» же верховодил Прилепский, который, мягко говоря, меня недолюбливал. Пришлось в 1964 году перейти в класс «Б», в горьковское «Динамо». Там я играл до 30 лет, причем был самым опытным в команде. Кстати, молодежь в «Динамо» играла неплохая. А двое ребят — Валерий Васильев и Александр Денисов — впоследствии доросли до команд высшей лиги.

Начальник Севера и Дальнего Востока

— Закончив играть, я остался в хоккее. Тренировал команды класса «Б»: «Химик» из Тетюхе, что в Приморском крае, «Аппатитстрой» из Мурманской области и команду поселка Удачный из Якутии. Меня даже в шутку в Москве называли начальником Севера и Дальнего Востока. Потом вместе с Николаем Голевым выводил в первую лигу череповецкий «Металлург». С этими командами я объездил весь Советский Союз, и везде у меня остались друзья.

Как Халаичев привез в Тетюхе вторую сборную СССР

— Поселок городского типа Тетюхе (ныне Дальнегорск) находится в 500 километрах от Владивостока. Хоккей там очень любили, а руководство местного химкомбината мечтало увидеть свою команду в классе «А». Мне выделялись икра, красная рыба, деньги немалые. И команда у нас была довольно сильная. Мы не раз выигрывали Дальневосточную зону, но в финале нам просто не давали завоевать путевку в класс «А». Это поняли и наши руководители, два года подряд ездившие с «Химиком» на решающие матчи. И тогда директор комбината дал мне новое задание: «Если нас не хотят видеть в классе «А», давайте пригласим какую-нибудь сильную команду на товарищеский матч в Тетюхе». С помощью Георгия Никитовича Мкртычана мне удалось привезти в Тетюхе вторую сборную СССР, направлявшуюся в турне по Японии.

Мне на роду было написано стать спортсменом

— Если бы не было футбола и хоккея, я вполне мог бы стать борцом или велосипедистом, так как очень любил бороться и гонять на велосипеде. Также неплохо играл в баскетбол и волейбол. Я вообще с детства любил всевозможные состязания. Так что, видно, мне на роду было написано стать спортсменом.