Записки ветерана. Воспоминания И. Г. Сторожко

(Продолжение. Начало в номерах № 33-35)

В дни налетов вражеской авиации

В первые дни войны в КЭО, как и в других подразделениях завода, был организован штаб гражданской обороны (начальник — А. А. Фонин), укомплектована унитарная команда для ликвидации мелких последствий налетов вражеской авиации — тушения и сбрасывания с крыш зажигательных бомб. Отряды народного ополчения занимались строевой подготовкой, изучали оружие; санитарная дружина проводила тренировочные занятия. В зданиях обеспечивалась светомаскировка — стеновое остекление окрашивалось синей краской, устанавливались шторы и щиты на окнах бытовых помещений.

Осенью 1941 года группы работников КЭО, как и других подразделений завода, работали на строительстве оборонных сооружений. Бригада КЭО (старший группы — модельщик Скопцов) в районе г. Павлове вручную лопатами копали траншеи и противотанковые рвы.

Из числа ИТР были организованы бригады, оказывавшие помощь в техническом обслуживании танков и бронеавтомобилей на фронте. В одной из таких бригад служил и конструктор И. Б. Гурвич.

В дни налета вражеской авиации в июне 1943 года во всех корпусах и отделах завода, в том числе и в КЭО, руководители перешли на казарменное положение. В часы налета два бойца унитарной команды несли дежурство на крыше корпуса. Место наблюдения было оборудовано грибком с металлической крышей и полевым телефоном. Дежурные на крыше менялись не более чем через 5 минут — больше не выдерживали нервы. С крыши видны были разрывы фугасных бомб и возникавшие после них пожары, заградительный огонь зенитных батарей.

Одну ночь во время налета мы с Андреем Александровичем Липгартом находились под антресолями в диспетчерской экспериментального цеха. Там была установлена связь со штабом обороны завода. На второй день в бомбоубежище под бытовыми корпуса установили телефон и разместили там штаб обороны.

В конце третьего дня налета до объявления воздушной тревоги я уехал домой. Но в этот день стрельба зениток началась раньше обычного, раньше была объявлена и воздушная тревога. Под градом осколков зенитных снарядов, пробивших крышу автомобиля «Опель Кадет», ехать на завод не решился. После окончания налета вернулся на завод. «Опель Кадет» не без труда преодолевал разбросанные на дороге вдоль заводского забора догоравшие бревна склада хозцеха, в который угодила зажигательная бомба. Через главную проходную проехал к КЭО. По моему сигналу дежурный начал открывать ворота. В этот момент в районе ТЭЦ взорвалась фугасная бомба — началась вторая волна налета. Я поставил автомобиль и пошел в штаб обороны.

А. А. Липгарт после отбоя воздушной тревоги уехал домой.

Начальник штаба А. А. Фонин рассказал, что произошло во время налета. Дежурившие на крыше бойцы унитарной команды сообщили по телефону, что одна зажигательная бомба пробила плиту перекрытия и упала на участок сборки автомобилей. Члены унитарной команды, чья очередь была отправляться на ликвидацию возможного очага пожара, заколебались. Тогда Андрей Александрович поднялся и со словами «пошли со мной» направился к выходу. Бойцы осмелели и быстро отправились на участок. Липгарта из бомбоубежища не выпустили. Возвратившись, доложили, что бомба действительно пробила крышу, но очага пожара они не обнаружили, не нашли и самой бомбы. Как потом выяснилось, бомба пробила днище металлической цистерны, изготовленной для пожарной части, и внутри нее сгорела. Это была единственная бомба, попавшая в нашу крышу.

Рабочие механического участка экспериментального цеха вели себя мужественно, без паники. После объявления воздушной тревоги уходили в бомбоубежище или оставались под антресолями цеха. После отбоя воздушной тревоги продолжали работать, выполняя задания по изготовлению деталей для опытных образцов.

В дневное время отдел трудился в обычном порядке, хотя ожидание тревожной ночи не покидало до прекращения налетов.

(Продолжение следует)