Возвращение Станислава Кондрашова

21 мая в нашей редакции знаменательное событие: состоится презентация книги "Станислав Кондрашов в воспоминаниях, дневниках, переписке", только что вышедшей в московском издательстве "Любимая Россия". Это обстоятельство дает мне как главному редактору возможность считать, что всемирно знаменитый журналист-международник, отдавший "Известиям" 50 лет, вернулся в родную газету.

21 мая в нашей редакции знаменательное событие: состоится презентация книги "Станислав Кондрашов в воспоминаниях, дневниках, переписке", только что вышедшей в московском издательстве "Любимая Россия". Это обстоятельство дает мне как главному редактору возможность считать, что всемирно знаменитый журналист-международник, отдавший "Известиям" 50 лет, вернулся в родную газету.

Чуть ниже я поясню свою мысль, а сейчас хочу вспомнить этапы нашего знакомства. Конечно, поначалу я узнал журналиста Кондрашова заочно — как читатель, студент факультета журналистики Дальневосточного университета (в нашей семье всегда выписывали "Известия"). Потом многие годы, работая в краевой и центральной печати, я неизменно держал это громкое имя в поле своего профессионального зрения. Уже тогда Кондрашов для меня как журналист и личность значил очень многое.

И наконец, "Известия". Здесь наше знакомство завязалось тоже с заочных разговоров. Станислав Николаевич, видно, почувствовав перемены в газете, начал звонить, предлагать темы выступлений. Мы обсуждали планы этих выступлений, возможные повороты сюжетов. И я рад, что при мне имя Станислава Кондрашова вернулось на страницы "Известий".

Меня изумляла и впечатляла обстоятельность, с которой он проверял факты, оперировал ими, искал аргументацию, точное слово. Да, это качества любого профессионала. Но в Кондрашове было свое, особое, неповторимое. В нем был несгибаемый стержень, фундаментальный, основательный.

Начало известинского пути

Станислав Кондрашов прекрасно понимал несовершенство мира, он прекрасно понимал, что идеалы в чистом, дистиллированном виде — вещь невозможная. Но, как мне кажется, у него существовало глубокое понимание того, что интересы страны, интересы Родины — это и есть та внутренняя основа, тот фундамент, на котором должен стоять журналист-международник. Так он жил и работал, отстаивая свои взгляды и принципы по самым острым проблемам, неизменно  сопрягая их со своей внутренней убежденностью.

Я прочитал прекрасную книгу о Станиславе Кондрашове, которую написали и подготовили его друзья и коллеги. Закрыв последнюю страницу, я вдруг убедился в своей интуитивной правоте: еще при заочном знакомстве по газетным публикациям я угадал основную черту характера Станислава Николаевича, о которой пишут друзья, хорошо знавшие его и в редакционной жизни, и за пределами редакции в самых сложных обстоятельствах. Эта черта — гармоническая цельность натуры. В Кондрашове и творчество, и высокое понятие долга, и взгляды, и убеждение, и порядочность, и юмор, и дружелюбие всегда рядом и вместе, сквозят, проявляются во всем.

Станислав Кондрашов умел отстаивать свою точку зрения, не гнулся под чужим, даже очень высоким мнением. Как поучительна в этом смысле история статьи Кондрашова "Ямщик, не гони лошадей!" Когда все были в восторге от перестройки, от Горбачева, от Ельцина, он понимал, что, с одной стороны, действительно, перемены назрели, а с другой — отчаянная поспешность, непродуманность в их реализации приведут страну в следующий тупик. Свернуть журналиста с этой позиции было невозможно. Яркие, неординарные личности гнали перестройку вперед, оказавшись в роли тех самых "ямщиков". Кондрашов не захотел быть среди "ямщиков". Когда демократы первой волны написали большую статью, пригласив в соавторы Кондрашова, он внес в нее свои поправки. Соавторы не согласились. Тогда он снял свою подпись: "Я под ней подписываться не буду!". А ведь по тем временам — красивая статья, важная, звонкая, в струю, как говорится. А он — "не буду!".

Это очень важный момент для меня, определяющий сущность человека. Тогда легко было шагать в таком строю. И куда бы этот строй ни шел, многие журналисты не покидали его рядов. Раньше они строили СССР и строили коммунизм. Потом благополучно развернулись — и оказалось, что они идут уже к другому светлому будущему и уже видят его воочию. И получается, что они его уже давно предвидели и продвигали. Только что-то со статьями их это не очень сходится, с тем, что они писали в те годы. На этом фоне Кондрашов — нерушимая скала! Читаешь его сейчас (да в той же переписке и дневниках) и думаешь: вот с кого надо брать пример!

...Последние годы С. Н. Кондрашова в "Известиях" сложились тяжело. Его упорство в отстаивании позиций не совпадало с редакционной политикой. Это отражалось на отношении к испытанным известинским кадрам: что, может быть, эти старики уже не нужны, может, это балласт? В общем, не очень красиво и здорово происходил процесс обновления. Не мне судить тех, кто принимал в этом участие. По многим причинам не хочу и не буду этого делать. Не потому, что я боюсь чьего-то осуждения, мне бы хотелось по-кондрашовски этого осуждения никогда не бояться. Просто подобные ходы — не в интересах газеты. Это, если брать шире, не в интересах страны. Это не в интересах нас с вами. К счастью, Кондрашова и таких, как он, из страны, из жизни, из памяти, из мозгов наших вычеркнуть никому не удастся.

Я хочу поклониться низко всем известинским "старикам", всем авторам, издателям книги о Станиславе Николаевиче Кондрашове. Они с нестареющим мастерством донесли до читателя образ журналиста-борца.

В. Мамонтов

По материалам сайта «Известие»