«Война и нас покрыла своим крылом»

Гордин А., Колесникова Н. «Война и нас покрыла своим крылом» : [Немецкие авиационные удары по Горьковскому автозаводу] // Военно-исторический журнал. – 2011. – № 11. – С. 27-33

Немецкие авиационные удары по Горьковскому автозаводу

(1941—1943 гг.)

Аннотация. В статье на основе документов партийных и советских органов власти, периодической печати, воспоминаний очевидцев рассказывается о бомбардировках германской авиацией Горьковского автозавода в годы Великой Отечественной войны.

 

В годы Великой Отечественной войны Горьковский автозавод являлся ведущим предприятием машиностроительной отрасли страны. История автогиганта, его исключительная роль в обеспечении Красной армии боевой техникой и автомобилями1 получили достаточное освещение в работах В. Я. Доброхотова, В. П. Киселёва, В. Н. Окорокова и других2. Вместе с тем ещё недостаточно изученной темой являются условия, в которых заводчанам приходилось выпускать столь необходимую фронту продукцию. Ведь ГАЗ — один из немногих крупных тыловых промышленных центров страны, который подвергался массированным бомбардировкам германской авиации. Бомбёжки нанесли серьёзный урон производству, унесли жизни сотен заводчан и вместе с тем явились могучим стимулом для роста его производственной активности.

 

Понимая значение ГАЗа как важного промышленного центра Советского Союза, враг планировал уничтожить его, прежде всего с помощью авиации. То, что противник попытается вывести из строя такой мощный центр производства вооружения и техники, понимало и руководство страны, Вооружённых сил, ГАЗа. Поэтому буквально с первых дней войны на автозаводе началась подготовка к отражению возможных авиационных ударов. Уже 25 июня 1941 года в районе приступили к подготовительным работам по сооружению бомбоубежищ. Автозаводцы совместно с рабочими «Стройгаза» рыли укрытия — «щели», укрепляли их. На предприятии и в районе проводилась работа по светомаскировке.

2 июля 1941 года вышло постановление СНК СССР «О всеобщей обязательной подготовке населения к противоздушной обороне». Согласно этому документу все мужчины в возрасте от 16 до 60 лет и женщины от 18 до 50 лет в обязательном порядке привлекались к строительству бомбоубежищ и к работе в группах самозащиты, формировавшихся на предприятиях, в учреждениях и домоуправлениях3.

После принятия этого постановления в цехах и отделах завода развернулась активная работа по формированию отрядов МПВО, проводилось обучение групп самозащиты. Такие же организации создавались и в Соцгороде автозавода. Дальнейшие события показали, что проводившиеся мероприятия по защите завода от ударов с воздуха не были напрасными.

Первый налёт на Автозаводский район немцы совершили 4 ноября 1941 года. Н. В. Надеждина отмечала: «Вспоминается первый налёт на ГАЗ в ноябре 1941 года... Успели лишь сообщить в штаб о приближающихся самолётах, а чьи они были, убедили всех три взрыва, последовавших один за другим в ремонтно-механическом цехе»4.

Вот как зафиксировал хронику событий в дневнике инженер И.А.Харкевич: «6 ноября. Ну, наконец, война и нас покрыла своим крылом. Пережили жуткие дни. Началось 4 ноября часа в 3 дня. Была объявлена воздушная тревога... Били зенитные орудия заградительным огнём и по всему городу. Вскоре над инструментальным посёлком вывалился самолёт Ю-88 (двухмоторный) с крестами и свастикой на хвосте... "Немец" спокойно развернулся и пошёл заходом на "Двигатель Революции". Вскоре раздался грохот сброшенных бомб, и поднялись столбы дыма и пламени... зенитки не могли доставать его за крышами домов... Немец вёл себя хозяином и бомбил на выбор... Всю ночь была бомбёжка автозавода, 12 часов просидели в щели и вышли лишь под утро, когда объявили отбой. Возник ряд пожаров, бомбы попали в цеха автозавода, несколько попали в ТЭЦ, но не взорвались»5.

Во время бомбёжки вечером 4 ноября часть рабочих побежала к проходным завода, попав под огонь немецких самолётов. Из воспоминаний Л. А. Титовой: «Перед концом смены налетели на наш завод три самолёта... Разбомбило ремонтно-механический корпус — прямое попадание. Нас же из второго механического корпуса не выпускали. Все рвутся домой, у всех дети в яслях, в садиках»6.

День 5 ноября прошёл спокойно. Ночью налёт повторился.

Ночью с 6 на 7 ноября и днём 7 ноября налётов не было. В последующие дни они повторились, но бомбардировки автозавода были уже намного слабее.

Во время ноябрьских налётов пострадали главная контора завода, гараж, кузница, штамповочный корпус, профтехкомбинат (в результате пожара здания погибла часть заводского архива), опытные мастерские, ремонтно-механический цех, механический цех №2, ТЭЦ №2, колёсный цех, моторный цех №2, цех литейный серого чугуна, прессовый цех, ДОЦ №1, часть жилого массива района и др.

В результате немецких бомбёжек погибли и получили ранения не только жители района, но и эвакуированные, приехавшие из Москвы. Автозаводцы, как вспоминал Г. М. Сурьянинов, увидели жуткую картину после очередного налёта немцев: «На месте нынешнего КЭО от разорвавшейся бомбы валялись разлетевшиеся в сторону остатки машин, а на проводах висели куски одежды. Бомба попала в группу машин остановившихся на ночь эвакуируемых из Москвы»7.

К сожалению, пока исследователи не располагают данными о количестве жертв ноябрьских налётов.

Противник, нанося удары по автозаводу, пытался не только разрушить предприятие, но и оказать моральное воздействие на советских трудящихся. С вражеских самолётов разбрасывались листовки угрожающего содержания, чтобы люди дальше уходили от завода. Отчасти врагу удалось посеять панику среди населения.

В ноябрьские дни часть рабочих и инженерно-технических работников (ИТР) перестала выходить на работу. Население стало покидать «опасный район». Приведём колоритную зарисовку из дневника автозаводского художника И. И. Пермовского (20 ноября 1941 г.): «Люди панически бегут из Соцгорода, из бараков, которые вблизи завода. Бегут с места работы»8.

Во время бомбёжек люди, охваченные паникой, стремились покинуть заводские цеха. И. И. Пермовский записал в дневнике: «В наш [колёсный] цех не бросили ни одной [бомбы], но паника поднялась страшная. В дверях давка... каждому хочется первому из цеха [вылезти]»9.

Бомбёжки оказывали не только демотивирующее воздействие на трудовой коллектив, но и выступали в качестве мощного стимула для роста его производственной активности. Чувством гнева и ненависти к немцам пронизаны строки из дневника В. А. Лапшина, в которых он описывает картину района, пострадавшего от бомбёжек: «Видя эти разрушения, сделанные фашистами, — зло берёт. А в особенности вспомнишь об убитых во время бомбардировки — ещё больше обозлишься и хочется, чтобы поскорее уничтожили всех этих сволочей»10. И такое отношение было у большинства инженеров и рабочих.

В ноябрьские дни 1941 года, как писали автозаводцы, враг «безнаказанно бомбил завод», «немец хозяйничал не спеша, летал низко и бил наверняка». В чём же причины этого? Постараемся выделить важнейшие из них.

Во-первых, несмотря на важность объекта, силовое прикрытие автозавода оказалось недостаточным. Зенитные расчёты не были в полной мере готовы к отражению ударов противника. Любопытные сведения, характеризующие степень боеготовности сил ПВО, оставил в дневнике автозаводец И. А. Харкевич, работавший в годы войны на смежном предприятии ГАЗа — «Красной Этне»: «6 ноября. По городу же и заводам пулемёты, видимо, отсутствовали, и это так: сегодня зенитчики у механика заказывали ещё треноги для зенитных пулемётов»11.

Во-вторых, невысокая степень подготовки гражданского населения. Работа, проводившаяся по линии местной противовоздушной обороны (МПВО), шла медленно и не всегда эффективно.

5 июля 1941 года на заседании парткома, после обсуждения доклада начальника МПВО завода Соснина было принято постановление, в котором отмечались крупные недочёты в области МПВО: несоблюдение светомаскировки, совершенно неудовлетворительная подготовка укрытий (щелей), слабо организованная подготовка населения к противовоздушной обороне12.

Основными средствами защиты населения от бомбёжек были щели. К выполнению работ приступили в конце июня 1941 года.

В-третьих, отсутствовали чёткие и скоординированные действия со стороны «командного состава» предприятия: дирекции завода, начальников цехов, партийных функционеров. В чрезвычайных условиях люди попросту растерялись (что вполне естественно).

Таким образом, выявляется целый комплекс факторов, который привёл к трагическим последствиям ноябрьских бомбардировок для промышленного района.

В 1942 году немецкие самолёты периодически тревожили автозавод (в феврале и ноябре). Даже после трагических уроков осени 1941 года общее состояние ПВО в 1942 году в Автозаводском районе заметно не улучшилось. 3 апреля 1942 года было принято секретное решение парткома ГАЗ «О состоянии местной противоздушной и противохимической защиты завода», в котором отмечалось «совершенно неудовлетворительное» положение в области МПВО13.

С 1 апреля 1942 года завод должен был приступить к весенне-летней маскировке, но из-за отсутствия необходимых материалов (краски, рогожи, фанеры) этого сделать не удалось. Работа по маскировке важного объекта усложнялась, как отмечал в докладной записке директору И. К. Лоскутову начальник службы маскировки ГАЗа Н. В. Безрёбрый (31 марта 1942 г.), и «большими размерами площади... завода, обособленностью её от основных жилых районов города. Типичная для социалистических промпредприятий компоновка генплана, наличие вокруг завода хороших ориентиров — все эти особенности делают задачу технической маскировки объекта чрезвычайно трудной»14. К лету 1943 года злободневные вопросы, связанные с обороной объекта от возможных воздушных ударов, не были сняты.

Самые крупные авиационные налёты были совершены на автозавод с 4 по 22 июня 1943 года. Немцы располагали данными о том, что ГАЗ является ведущим промышленным предприятием Советского Союза. Перед наступлением на Курской дуге противник планировал полностью уничтожить завод. По степени массированности это был один из крупнейших ударов люфтваффе за всю войну.

В мае 1943 года для нанесения внезапного удара по ГАЗу немцы запустили дезинформацию о предполагаемом 5—6 июня массированном налёте на Москву. Разведданных об ударе по г. Горькому не было. К тому же вероятность авианалёта на автозавод была невысока — линия фронта ушла далеко на запад. Немцы уже длительное время не беспокоили промышленный центр. Всё это приводило к ослаблению бдительности. Автозаводский район прикрывал 784-й зенитно-артиллерийский полк. Его расчёты — 5 дивизионов, состоявшие из 15 батарей, защищали завод и Соцгород со всех направлений. «На вооружении у нас, — вспоминал П. С. Попов (в 1943 году — лейтенант 238-го отдельного зенитно-артиллерийского дивизиона), — были зенитные пушки "сорокамиллиметровки". Высота их стрельбы ограничивалась 4 км. Если самолёты летели выше, огонь их не доставал»15. Необходимо подчеркнуть, что расчёты зенитчиков состояли в основном из девушек. П. С. Попов отмечал: «Абсолютное большинство прибывших девушек впервые увидели пушки, не слыхали их выстрелов, не видели разрывов авиабомб»16.

Директор ГАЗа A. M. Лившиц в «Рапорте о налётах вражеской авиации на Горьковский автозавод им. Молотова» заместителю председателя СНК СССР Л. П. Берии (7 июня 1943 г.) отмечал, что цеха предприятия никакого непосредственного силового прикрытия не имели: «на территории самого завода полуавтоматических 37-мм пушек и зенитных пулемётов не было... за исключением 9 пушек "Швак", кустарно приспособленных на заводе и не пригодных к стрельбе по пикирующим самолётам»17.

На заводе была обеспечена общая светомаскировка и защитная маскировка. Части МПВО состояли из 45 цеховых пожарных команд численностью до 3500 человек, аварийно-восстановительных цеховых (500 человек) и объектовых команд (400 человек), а также унитарных цеховых команд.

Налёты немецкой авиации отличались чёткостью и слаженностью действий, производились в одно и то же время — в районе 24 часов. Сначала противник сбрасывал на парашютах светящиеся авиабомбы (САБ), затем на пикировании самолёты наносили удар фугасными и зажигательными бомбами. Часть объектов поливалась горючей жидкостью. В июньских налётах принимали участие от 30 до 150 самолётов противника.

Первый удар по автозаводу произошёл в ночь с 4 на 5 июня. По разным данным, в нём участвовали от 45 до 150 самолётов, из которых к городу прорвались 2018 (эта цифра фигурирует в докладной записке И. К. Лоскутова наркому среднего машиностроения С. А. Акопову 14 июля 1943 г.)19. Воздушная тревога в штабе была принята по радио в 24 ч 00 мин. Завод о воздушном налёте был извещён по оперативному плану в срок. Зенитная артиллерия открыла огонь в 0 ч 35 мин. В это время немцы сбросили с первых самолётов осветительные ракеты («люстры»), которые плавно спускались на парашютах.

В 00 ч 40 мин началась бомбардировка. Одной из первых бомб был разбит водозабор. Удары по ТЭЦ № 1 привели к остановке турбогенераторов. Одновременно из строя была выведена подстанция, принимавшая напряжение ГОРЭнерго. Завод оказался полностью обесточен, и водозаборы прекратили работу. В это время немецкие самолёты уже бомбили основные цеха предприятия, сосредоточив свои удары по литейному цеху ковкого чугуна и кузовному цеху. Отбой воздушной тревоги от штаба города был дан в 2 ч 45 мин.

Во время бомбёжки руководство завода принимало меры для получения энергии обходным путём — через завод 113, но из-за нарушения линий связи быстро организовать это не удалось. В течение 1,5—2 часов предприятие оставалось обесточенным20. Все возникшие пожары в это время тушили только из водоёмов. До воздушного налёта имевшиеся на заводе пожарные автонасосы были рассредоточены по гидрантам, и на их переустановку к водоёмам ушло время. Поэтому к тушению пожаров приступили с опозданием21.

В результате первого налёта немецкой авиации, по предварительным данным, на завод были сброшены 245 бомб, из них фугасных — 114, зажигательных — 131. В том числе прямое попадание в цеха: фугасных — 57, зажигательных — 4622. От бомбёжки пострадали цех шасси, прессовый, термический, ИШО и др.23 Телефонная связь и заводские водопроводные коммуникации получили большое количество местных повреждений (главный водовод 600 мм и перемычки 500 мм были разрушены в 6 местах). Вода была перекрыта и пущена через Канавинский водовод24. В районе была разрушена часть жилого сектора.

В боевом донесении начальник медицинской службы ГАЗа Кройка (от 9 июня 1943 г.) сообщал директору завода Лившицу, что во время налёта 5 июня 1943 года в районе и на заводе были убиты 70 человек, ранены 21025. Погибли начальник штамповочного цеха Г. И. Масленников, начальник цеха ковочных машин И. В. Китаев.

В ночь с 5 на 6 июня немцы нанесли второй массированный удар по автозаводу. В нём участвовали до 150 самолётов26. Сигнал «Воздушная тревога» был получен в 23 ч 39 мин. В 00 ч 31 мин немцы сбросили около 10 осветительных ракет, а затем ещё несколько «люстр» «повисли» над районом. Первая серия бомб была сброшена на объект в 00 ч 38 мин, бомбометание завершилось в 02 ч 08 мин. Начальник штаба МПВО Кочуков отмечал, что враг осуществил с небольшим перерывом шесть бомбометаний27.

Первые группы немецких самолётов стремились уничтожить зенитные батареи, прикрывавшие промышленный объект. Они, приглушив двигатели, бесшумно входили в зону поражения. Основной удар люфтваффе нанесли по западной и северной сторонам автозавода (железнодорожной линии и вспомогательным цехам)28. Опять была выведена из строя основная линия электропередачи, разбиты 45 изоляторов открытой подстанции и резервная линия, шедшая через «Красную Этну». Водонапорная сеть получила ряд крупных повреждений. Давление воды оказалось пониженным из-за утечек на 1,5 атмосферы, и пожары могли тушить только автонасосы29.

В результате налёта с 5 на 6 июня 1943 года полностью сгорели монтажный цех, отдел смежных производств (главный магазин), склад резины, парк автотягачей, паровозное депо, цех шасси, диетстоловая. Главный конвейер после очередного пожара окончательно сгорел. На завод были сброшены до 100 бомб весом от 50 до 500 кг30. В Соцгороде пострадали часть жилого массива и туберкулёзная больница. Серьёзный ущерб был нанесён деревне Монастырке, прилегавшей к предприятию с запада (сгорели и были разрушены 60—80 домов)31.

В докладной записке секретарю Горьковского обкома партии М. И. Родионову директор ГАЗа A. M. Лившиц, объясняя причины больших разрушений, писал: «В начале тревоги были обещаны заводу 25 пожарных автомашин и 5 пожарных автопоездов. Эти машины во время бомбометания и возникновения пожара не прибыли. Несмотря на неоднократные просьбы и требования завода, машины начали прибывать только после бомбометания и возникновения пожаров на заводе, когда пожары достигли весьма большой силы, и значительная часть корпусов уже сгорела. После прибытия машин пожар был в основном потушен в течение 1 ч 30 мин». Кроме того, директор предприятия подчёркивал в этой записке, что противовоздушная оборона завода была «исключительно слабой»32.

По предварительным данным, на территории предприятия и в районе погибли 90 человек и ранены 18333.

6 июня 1943 года вышел приказ №27 по Государственному ордена Ленина автозаводу им. Молотова. В нём предписывалось в кратчайшие сроки решить вопрос о подаче электроэнергии на обоих водозаборах. Кроме того, «во что бы то ни стало обеспечить связь КП и диспетчерского аппарата со всеми цехами и объектами завода», проверить все пожарные команды, доукомплектовать их до полного штата, снабдив инвентарём. Начальникам цехов необходимо было «немедленно убрать из цехов масла, краски, бензин, тряпки и проч. взрывчатые и горючие вещества»34.

Ночь с 6 на 7 июня оказалась для автозаводцев более тяжёлой, чем две предыдущие. В налёте на район участвовали уже 157 самолётов типа «Хейнкель-111» и «Юнкерс-88»35. Это был самый массированный удар, нанесённый противником по автозаводу.

Несмотря на плотный заградительный огонь, встретивший немецкие самолёты ещё на подступах к городу, противнику удалось нанести значительный ущерб автогиганту. Враг сбрасывал на объект зажигательные и фугасные бомбы (от мощных — 1000 кг — до небольших — 50 кг), поливал сооружения воспламеняющейся жидкостью. Автогигант запылал. Ситуация ухудшилась в результате того, что в энергосети резко понизилось напряжение и в течение 30 минут насосы водозабора нельзя было запустить. Кроме того, оказался перебитым Канавинский водовод36.

Основной удар пришёлся на центральную и северо-западную части завода. Колёсный цех был полностью уничтожен огнём. Количество бомб, сброшенных на него, установить не удалось. Колёсный цех ГАЗа «был суперважным объектом. Здесь изготавливались колёса для пушек артиллерийского завода им. И. В. Сталина №92, катки для всех танков Т-34, выпускавшихся заводом "Красное Сормово", корпуса снарядов для реактивных установок "Катюша" и многое другое»37.

В результате налёта был причинён ущерб инструментально-штамповочному корпусу, прессово-кузовному, механическим цехам (МСЦ №5, МСЦ №8), железнодорожному депо38. Всего на предприятие было сброшено 170 бомб, 83 из них имели прямое попадание в цель. На заводе погибли 38 человек, ранены — 8339.

После массированного бомбового удара с 6 на 7 июня 1943 года заводу был нанесён колоссальный ущерб.

В уже упоминавшемся рапорте на имя заместителя председателя СНК СССР Л. П. Берии A. M. Лившиц отмечал, что в результате трёх ночных авианалётов «особенно сильно пострадало автомобильное производство, т.к. из строя вышли все автомобильные цеха»40. Оказалось парализованным танковое производство. Колёсный цех был полностью выведен из строя.

В результате ночного налёта с 6 на 7 июня пострадали десятки домов в Соцгороде, Американском посёлке, Монастырке, АТС, райисполком, поликлиника, центральный клуб, электроподстанция, отделение милиции, гараж райкома ВКП(б) и др.

Во время налёта серьёзный ущерб был нанесён домам на одной из центральных автозаводских магистралей — пр. Молотова41. Самые большие разрушения жилых домов района за время авианалётов лета 1943 года пришлись именно на два дома по пр. Молотова — №28 (он был разрушен на 45,7 проц.) и №30 (на 30,9 проц.)42. Жертвами налёта с 6 на 7 июня 1943 года в районе стали 232 человека. Из них 73 человека погибли и 149 получили ранения43.

Части ПВО делали всё возможное, чтобы не дать противнику разрушить важный объект. Боевые расчёты зенитчиков, укомплектованные в основном девушками, проявляли мужество и героизм. «Надо отдать должное слабому полу: своей смелостью, находчивостью, сообразительностью, ловкостью они зачастую превосходили бойцов-юношей... До сих пор во мне живёт какое-то уважение к девушкам-зенитчицам... Я никогда не наблюдал, чтобы кто-то из них раскис, струсил, растерялся или проявил какую-то слабость в боевой обстановке», — подчёркивал Н. П. Егоров44.

Напряжения схватки не выдерживал даже металл, а люди стояли. От многочасовой стрельбы стволы орудий нагревались так, что накатники не срабатывали, и заряжающие для наката ствола на место подпирали казенники орудий плечом; чтобы охладить орудийные стволы, солдаты накрывали их мокрыми брезентовыми накидками и одеялами — стволы шипели, но стрельба по самолётам противника не прекращалась45.

Огромное значение имела работа подразделений МПВО. Их основная задача заключалась в ликвидации последствий бомбардировок. В минуты опасности рабочие, служащие и ИТР завода проявляли величайшую стойкость и мужество. В частности, в цехе шасси загорелся участок маслохозяйства. Старший мастер Б. Т. Федорычев, рискуя жизнью, предотвратил взрыв бака, выкатив его из огня. В третьем механическом цехе неожиданно вспыхнули электролампы. Необходимо было немедленно выключить свет. Три раза взрывная волна сбивала с ног работника ОТК П. С. Прохорова, но он добрался до электрощита и выключил рубильник46. Большую помощь населению оказывали медико-санитарные формирования. Политрук медсанвзвода И. К. Лесных в ночь с 6 на 7 июня обнаружила бомбоубежище, в котором завалило десятки людей. Несмотря на продолжавшуюся бомбёжку, медсанвзвод спас находившихся там людей47.

В ночь с 7 на 8 июня люфтваффе произвели ещё один налёт. В нём участвовали 50-60 самолётов48. Во время налёта больше всего пострадал литейных цех ковкого чугуна, в который попали две ФАБ и четыре ЗАБ. У северо-западного угла ИШО немцы сбросили две ФАБ. Но никаких серьёзных повреждений они не нанесли. Всего, по предварительным данным, на завод были сброшены девять фугасных и семь зажигательных бомб49.

Вновь тысячи людей героически отражали налёт немецкой авиации, тушили возникшие пожары, оказывали помощь пострадавшим. После отмены воздушной тревоги автозаводцы спешили на предприятие, сразу же включаясь в восстановительные работы. И. А. Харкевич писал: «Времена беспокойные, но народ в большинстве мужественно переносит невзгоды»50.

Вместе с тем не следует идеализировать картину — историческое полотно было сложнее. Так, большой резонанс в «партийных кабинетах» завода произвело письмо машиниста железнодорожного цеха Васильева, адресованное Сталину, в котором описывалось поведение руководства цеха во время бомбёжки. Проверка выявила, что факты, изложенные в письме, «в основном правильные».

В чём же обвинял рабочий своё начальство? В ночь с 7 на 8 июня перед объявлением воздушной тревоги начальник железнодорожного цеха Саратин, его заместитель Гаврилюк, секретарь партбюро Воеводин, видимо, опасаясь повторения событий предыдущих ночей, прицепили к паровозу классный вагон и выехали с территории завода на ст. Доскино. Во время бомбардировки руководство цеха отсутствовало. Разобрав дело, партком завода, учитывая былые заслуги руководителей цеха, ограничился лишь выговором51. Конечно, такие случаи были единичными, лучше сказать — исключительными. Во время бомбёжек и «командный состав» завода, и руководители подразделений, ИТР, партийные работники находились на производстве вместе с рабочими, ежеминутно подвергаясь опасности.

Следующая ночь для автозаводцев прошла спокойно52. Днём 9 июня жизнь на заводе начала входить в нормальное русло. Руководство получило данные о количестве сброшенных бомб и пострадавших от авиаударов людей. Начальник спец. отдела ГАЗа Ратаенко отмечал, что всего за время бомбёжек на завод были сброшены 993 авибомбы, из них ФАБ-614, ЗАБ и комбинированных — 379 штук53. По данным начальника медицинской службы ГАЗа Кроика, за четыре налёта (5, 6, 7 и 8 июня) в районе пострадали 698 человек (включая и завод). Из них убиты 233 человека (с учётом умерших от ран в госпиталях — 257) и ранены 46554. Ночь с 9 на 10 июня для автозаводцев также прошла спокойно55.

Ночь на 11 июня оказалась тяжёлой. В очередном налёте на автозавод участвовали 50—60 самолётов. Основной удар немцы нанесли по ТЭЦ, водозабору, гавани56

В ночь на 14 июня авиация противника вновь подвергла бомбёжке промышленный район. В налёте участвовали около 50 самолётов57. Противник сосредоточил удар по восточной части предприятия и района.

14 июля 1943 года директор ГАЗа И. К. Лоскутов составил подробную докладную записку наркому среднего машиностроения СССР С. А. Акопову. В ней были названы факторы, которые привели к трагическим последствиям вражеских налётов с 4 по 14 июня 1943 года, подсчитан нанесённый заводу ущерб, высказаны конкретные предложения по оказанию помощи предприятию. Всего за семь дней на Автозаводский район, как писал И. К. Лоскутов, было сброшено 2170 штук авиабомб, в том числе на заводскую площадку — 1540 штук. Противник использовал ФАБ и ЗАБ, от 50 до 1000 кг. В записке отмечалось, что полностью разрушены: главный конвейер, монтажный цех, сборочный цех, склад смежных производств, склад резины, ДОЦ №2, склады вспомогательных материалов, склады бумаги. В результате бомбёжек основные производства были выведены из строя. Большие разрушения были и в жилых посёлках: пострадали ряд каменных домов, сгорели более 20 бараков, свыше 100 индивидуальных домов, были разрушены баня, больница, двое детских яслей и др.58

Следующий мощный удар немцы нанесли по автогиганту ночью 22 июня. Люди с опаской ждали эту дату59. Сигнал воздушной тревоги был получен в 00 ч 13 мин. Зенитная стрельба в районе завода была открыта в 1 ч 02 мин. Противник начал осуществлять бомбометание по предприятию и его окрестностям в 1 ч 08 мин, продолжалось оно до 1 ч 47 мин. Отбой был дан в 2 ч 20 мин.60 С самолётов была сброшена 31 осветительная ракета. По предварительным подсчётам на территорию автозавода, главным образом в районах арматурно-радиаторного корпуса, литейного цеха №3, завода №466, механического цеха №4, а также завода «Новая сосна» и автобусного завода были сброшены 15 фугасных, 80 комбинированных (фугасно-зажигательных) и около 300 мелких зажигательных бомб61.

В результате бомбёжки пострадали литейный корпус №3, арматурно-радиаторный корпус, завод «Новая сосна» и другие объекты. В жилом секторе с северо-восточной, восточной и юго-восточной сторон завода от зажигательных бомб возникли четыре очага пожара62.

В результате июньских бомбёжек на предприятии были разрушены главный конвейер, кузница, цех шасси, колёсный, ремонтно-механический, моторный цеха, уничтожены 50 зданий и сооружений, выведены из строя 5900 единиц оборудования, 8 000 моторов, 14 тыс. комплектов электроаппаратуры, 8 цеховых подстанций, 28 мостовых кранов, более 9 000 м конвейера и др. Немецкая авиация нанесла значительный ущерб Соцгороду и посёлкам автозавода: пострадали центральный клуб, поликлиника, дошкольные учреждения. Большой урон был нанесён жилому сектору района (75 проц. жилой площади нуждалось в среднем и капитальном ремонте)63. В районе погибли 282 человека, получили ранения более 500.

Потери люфтваффе при проведении операции по уничтожению автозавода составили 14 самолётов (из них зенитными батареями были сбиты 8, истребителями — 6)64.

В чём же причины «июньской трагедии» 1943 года? Во-первых, в слабом силовом прикрытии промышленного района (особенно во время первых бомбёжек). Оно оказалось «совершенно неудовлетворительным», как констатировал в докладной записке наркому среднего машиностроения СССР С. А. Акопову директор ГАЗа И. К. Лоскутов (14 июля 1943 г.)65. Средств и сил батарей 784-го зенитно-артиллерийского полка, непосредственно прикрывавшего промышленный район, было недостаточно. Основной кадровый состав этой боевой части был представлен ещё необстрелянными и малоопытными солдатами — девушками-зенитчицами. Сказалось и то, что на территории самого завода во время первых бомбёжек отсутствовало силовое прикрытие (за исключением 9 пушек «Швак», не приспособленных для борьбы с авиацией)66. Расположение аэродрома в зоне зенитного огня мешало развёртыванию нашей истребительной авиации.

Во-вторых, маскировочные работы на предприятии были проведены плохо. Ложных объектов, которые бы имитировали заводские корпуса, подготовлено не было. Не все пожарные команды, которые обучались, оказались способными преодолеть возникшие перед ними трудности67.

В-третьих, одной из причин больших разрушений на автозаводе стала несогласованность действий дирекции завода с городским и областным руководством. Помощь, обещанная властями города и области, поступала с большим запозданием (когда очаги пожара уже невозможно было ликвидировать).

В-четвёртых, подвела и общая «беспечность» силовых структур и органов власти, так как линия фронта ушла далеко на запад и вероятность нанесения бомбового удара была невелика. Завод оказался практически беззащитным перед немецкими самолётами.

В-пятых, фашистское командование точно рассчитало средства и силы для нанесения неожиданного удара. Противник хорошо разбирался в расположении корпусов предприятия и объектах. Чрезвычайно важный факт, раскрывающий секрет немецкой точности, зафиксирован в воспоминаниях Ф. Д. Чинченко (в 1943 г. — заместитель начальника колесного  цеха): «До  сентября 1976 года я не понимал, почему немцы так быстро сумели разрушить автозавод. Пока не встретил в Берлине на совещании СЭВ бывшего работника штаба воздушного корпуса дальней авиации Германии г-на Нидерера. Он показал нам фото, в центре которого я увидел моего бывшего начальника на ГАЗе Леопольда Финка. На фото он был в генеральской форме — в 1943 году он командовал корпусом стратегической авиации. На автозаводе до войны он проектировал все подземные коммуникации, а потом работал у нас заместителем начальника ОТК завода. Так что знал всё об автозаводе 1932-1937 годов. Финк работал у нас по контракту, подписанному В. М. Молотовым. В 1937 году его с семьёй выслали из СССР в 24 часа»68.

Ещё один факт. Во время строительства первой очереди завода основные производственные цеха (механосборочный, прессовый, рессорный, литейный, кузнечный) были запроектированы из металлоконструкций. Причём в целях ускорения постройки было решено импортировать металлоконструкции из-за границы. Изначально заказ получили американцы, но германские фирмы заявили более низкие цены. И заказы передали в Германию фирмам «Гольнов и сын» в Штеттине и «Гумбольдт» в Кёльне69. Можно предположить, что к началу войны документация проекта по основным производственным цехам предприятия сохранилась в немецких архивах. Необходимо учесть и то, что немецкие лётчики, принимавшие участие в уничтожении Горьковского автозавода, имели большой опыт воздушных боёв и проведения таких операций.

На протяжении 1941 —1943 гг. немецкая авиация неоднократно пыталась уничтожить Горьковский автозавод. Массированные удары по автогиганту, предпринятые противником накануне Курской битвы с целью уничтожения важнейшего машиностроительного предприятия страны, были одними из самых сильных, нанесённых по тыловым промышленным районам СССР за всю историю Великой Отечественной войны. Однако уничтожить промышленный центр и вынудить автозавод прекратить производство военной продукции противнику так и не удалось.

 

Литература:

1 См. подробнее: Гордин А.А. «Мы у станка стоим, как у орудий. Мы в цехе, как на линии огня!»: Горьковский автозавод в годы Великой Отечественной войны (1941—1945 гг.) // Великая война и Великая Победа народа. Ч. II. М., 2010. С. 104-150.

2 Горьковский автомобильный / Редколл.: И.И. Киселёв, В.Я.Доброхотов, А.В. Новиков и др. М., 1981; Киселёв В. П. Горьковский автозавод в годы Великой Отечественной войны // Вопросы истории. 1981. № 5. С. 79—90; Окороков В.Н. Над крышей дома своего. Документальные очерки о противоздушной обороне в годы Великой Отечественной войны. Нижний Новгород, 1992.

3 Якиманский Н.Я. Постановления ГКО по совершенствованию противовоздушной обороны страны // Воен.-истор. журнал. 1975. № 10. С. 24.

4 Забвению не подлежит. Страницы нижегородской истории (1941 — 1945 годы). Кн. 3. / Сост. Л.П. Гордеева, В.А. Казаков, В.П. Киселёв, В.В. Смирнов. Нижний Новгород, 1995. С. 379.

5 Харкевич И.А. Дневник. Музей истории ОАО «ГАЗ».

6 Жулина С.Н., Травкина ИЛ. Автозавод — моя судьба. Нижний Новгород, 2006. С. 33.

7 Сурьянинов Г.М. Как это было. Летопись организации строительства, проектирования, выполнения строительства, расширения, восстановления и реконструкции Горьковского автозавода, Социалистического города и Автозаводского района в 1929—1980 годах (документальные данные, комментарии). // Музей истории ОАО «ГАЗ». С. 74.

8 Пермовский И. И. Дневник. Музей истории ОАО «ГАЗ».

10 Дневник В.А. Лапшина. Музей истории ОАО «ГАЗ».

11 Харкевич И.А. Дневник. Музей истории ОАО «ГАЗ».

17 Государственный архив Нижегородской области (ГА НО). Ф. 2435. Оп. 7. Д. 30. Л. 76. В дальнейшем количество пушек ШВАК на заводе было доведено до 11.

18 Окороков В.Н. Над крышей дома своего. Документальные очерки о противоздушной обороне в годы Великой Отечественной войны. Нижний Новгород, 1992. С. 152.

46 Горьковский автомобильный. Очерки истории завода. М., 1964. С. 72, 73.

68 Воспоминания Чинченко Ф.Д. Музей истории ОАО «ГАЗ». Интересно отметить, что в 1930-е годы на автозаводе Л. Финк в свободное от работы время руководил духовым оркестром иностранцев.

69 Ухов Б.С, Аеварин Н.Д., Маранс Г.А., Длугач Б.Л. Автострой. Анализ организации строительства Горьковского автозавода им. т. Молотова. М.; Л.: ОНТИ НКТП СССР. Гл. ред. строительной литературы, 1934. С. 28.

А. А. ГОРДИН; Н. В. КОЛЕСНИКОВА

Возможно, Вам будут интересны следующие статьи:

Количество общих ключевых слов с данным материалом: 1
№№ Заголовок статьи Библиографическое описание
311 Автомобилестроительный бизнес «Русских машин», «Группа ГАЗ»: новое руководство Автомобилестроительный бизнес «Русских машин», «Группа ГАЗ»: новое руководство: [об Эрике Эберхардсоне и Сергее Георгиевиче Занозине] // Автозаводец. – 2007. – 17 окт. – С. 3
312 На фронт на «Студебеккере»... Горбунов С. На фронт на «Студебеккере»... : [о Л.П. Горбунове, чье имя высечено на обелиске погибшим в Великой Отечественной войне в пос. Стригино] // Автозаводец. – 2007. – 4 апр. – С. 4
313 «Потенциал реформ сверху исчерпан» «Потенциал реформ сверху исчерпан» : [беседа с владельцем холдинга «Базовый элемент» Олегом Дерипаской] / беседовали Ю. Федоринова, Е. Осетинская // Автозаводец. – 2007. – 2 февр. – С. 1-2
314 Ветеран и сегодня в строю Кулькова И. Ветеран и сегодня в строю : [о Е.А. Багаеве] // Автозаводец. – 2007. – 24 янв. – С. 2
315 Золотой олень в красном поле... Кулькова И. Золотой олень в красном поле... : [об истории создания логотипа ОАО «ГАЗ»] // Автозаводец. – 2007. – 19 янв. – С. 7
316 Об открытии памятника И.И. Киселеву [Об открытии памятника И.И. Киселеву] : [Электронный ресурс] // Сайт профкома ГАЗ. – 2006. – 25 нояб. (№ 180). – Режим доступа: http://profkom.gaz.ru/info_74.asp (дата обращения: 28.03.2017)
317 Решение о строительстве завода в Нижнем Новгороде [Решение о строительстве завода в Нижнем Новгороде] : [Электронный ресурс] // Сайт профкома ОАО «ГАЗ». – Режим доступа: http://profkom.gaz.ru/hist_103.asp (дата обращения: 02.03.2017)
318 «Взгляни на фото – я на нем живой…» Кулькова И. «Взгляни на фото – я на нем живой…» : [об А.Н. Боувере, участнике Великой Отечественной войны, дяде Е. Шнитникова, Героя России] // Автозаводец. – 2005. – 7 мая. – С. 7
319 Вы вынесли воину на собственных плечах Новикова А. Вы вынесли воину на собственных плечах : [о Н.Ф. Чаадаевой, участнице войны, о А. Елове и его трудовых рекордах на ГАЗе в годы войны ] // Автозаводец. – 2005. – 7 мая. – С. 2
320 «Смотри и помни, сынок, все, что видишь…» Егорова М. «Смотри и помни, сынок, все, что видишь…» : [воспоминания из детства А. Жучкова о войне] // Автозаводец. – 2005. – 7 мая. – С. 6

Страницы