Прошлое Монастырки. Рассказ старейшего жителя Монастырки Г.А. Уткина

«Мне теперь, почитай, 70 лет без году. Но я работаю инструктором по нагреву металла. Сейчас Сормовский завод обо мне хлопочет. Звание героя труда присваивают. Ведь я 56 лет кузнецом проработал. Теперь все документы Михаилу Иванычу Калинину отосланы. Имею я несколько изобретений. Прошлый год на курорт ездил, а теперь вот завод выделил меня на маевку в Москву. Вот какого почёта удостоился на старости лет я — Григорий Алексеевич Уткин. Одно скажу: спасибо советской власти.

Ну, а теперь записывайте, как мы жили 50 лет назад.

Мой отец, Алексей Уткин, ковал гвозди. В те поры, почитай, вся Монастырка этим делом занималась. Гвозди скупали нижегородские купцы Иконниковы, Кудряшевы и Каменевы. Делали мы гвоздь разный: семак, нольный, шленку, лубошку и двутёс. В каждой кузнице работало артелью человек по 12-13. В Монастырке насчитывалось этих кузниц штук до 40. Кузнецы у нас назывались тогда шипари, а кузница шиповка. Это были небольшие сараюшки, чуть побольше бани.

Оборудования, конечно, никакого. Шиповка — шиповка и есть. У каждого шипаря был "стул". Это круглый, деревянный пенёк, врытый в землю, обитый железным обручем. В середину такого стула вделывался железный квадратный "пенёк". Вот по-монастырски это была наковальня.

Каждый шипарь имел свой стул. Ну, а горно было общее, угли тоже покупали вскладчину.

1930.10.30. Кладбище деревни Монастырка, Соцгород Место: Молодежный проспект, Нижний Новгород

Когда пошёл мне 13-ый год, отец сказал: «Ну, Гришка, в шипари пойдёшь в эту зиму, хватит учиться-то. А учиться я тогда в Гнилицы ходил. В Монастырке хотя и была небольшая школа, но староверская. Нас в эту школу не брали. А тогда, почитай, без малого все в деревне старообрядцы были. Вот где теперь базар, там ихнее и кладбище было, отдельное (базар — напротив шк. №126 от угла парка, до кинотеатра "Родины").

Сама Монастырка с полями была частью вотчины графа Строгонова, частью его жены. А отсюда два названия пошло — две улицы: Графская и Баронская.

Ну, самих Строгановых мы, конечно, никто не видели. Они жили всё больше за границей, на тёплых водах, а заправлял здесь всем их управляющий Воронов, который имел свою контору в городе. Земля, которая получше, была у помещиков, а мужиков — один шиш и крестьянством мало кто занимался. Вот гнилицкие, те больше крестьянствовали.

В Карповке тоже шипари были, хотя меньше. Там было всего лишь 4 кузни. Многие работали солоносами, которые в Молитовке разгружали соль. Большинство же были ломовыми извозчиками.

1930.5.16. Общий вид местности Соцгорода. Автозавод Место: Молодежный проспект, Нижний Новгород

А вот в Малышеве там все плели плетушки, корзинки такие, разных сортов. У них и девчонки и мальчишки все к этому делу были приспособлены. Корзины плели из тальника, что по берегу, да по островам растёт. За этим тальником бывало по реке вёрст на 50, а то и более ездили. Снимут, к примеру, Дуденевский остров артелями, а потом уж у себя делить начнут. Как выйдет весь тальник опять на этот же остров. Много в Малышеве и искусных мастеров было по этим корзинам.

Как и у нас, там тоже работали с 2 часов ночи, с рассветом и до 4-5 часов вечера. Заработок был до 2 и доходил до 3 рублей в неделю. Работали, не разгибаясь по 16 часов. А наше дело молодое, нам ведь и погулять требовалось. Бывало загуляешься до полночи, прикурнёшь на 2-3 часа и вставай. Чтобы не проспать, молодёжь в складчину нанимала будильщика по 30 копеек в сезон с человека и бесплатные угли.

С карповскими мы дружили плохо. Нас отделял дубовый лес. Где теперь цехи стоят, называлось это место "дубки". Опасное это было место. Случалось, кто из Канавина поздно на лошади возвращался или пешком подвыпивший, ну здесь в дубках-то и очистят, как миленького. А то и совсем убьют. Дубки этим памятны.

Мне шёл 16-ый год, как пронёсся слух, что в Риге появились машины, которые гвозди делают. А потом это на нашей шее сказалось. Гвоздь подешевел. Купцы от нас гвоздь уже не брали. Молодёжь вся рассыпалась, кто в грузчики, кто на Сормовский завод, а старики хотя и продолжали ковать, но гвоздь продавали за бесценок и бедствовали.

Избёнки тогда были хилые. Только кулаки вроде Зубаревых, что держали у себя до 50 шипарей, имели хорошие строения. Те дома, кои сейчас стоят в Монастырке, понастроили уже перед войной и после, когда появились заводы "Этна", "Фельзер" и другие. Здесь цена нашим кузнецам повысилась. Заказов на заводах было полно. Вот и пошла строиться Монастырка. Был лесоторговец Кабанов. Он сплавлял лес с Унжи, и монастырские покупали у него себе на срубы. В те же поры крышу не то, что под кровельным железом, а тесовую и то бывало редко встретишь. Кроме дубков места здешние всё больше болотистые были.

Только вот, где Соцгород, здесь самая пашня была. А вот за хлебозаводом тут Кленова помощь называлась. В ребятишках мы тут утят ловили, выводков, которые летать ещё не умели. В болотишке вьюны водились и караси, но мало. Подальше начинались бугровские леса — владения бывшего крупного купца, мукомольного промышленника, Бугрова. В этих лесах водились волчишки и попадались лисы. У моего деда волки однажды загрызли лошадь.

Вот где теперь пассажирский поезд останавливается, здесь место называлось "Гари" и "Грязца", а в сторону к Щитковскому посёлку — Оферово болото и Оферова грива. Тут попадались ягоды: гонобобель, черника, клюква и грибы. Но тут рос и злой кустарник — багульник. Побудешь здесь час и голова до того заболит, как угорелый станешь.

Вот где главная контора стоит, тут кончались дубки и место называлось Шухново. Рос здесь березник, попадал небольшой дубнячишка и осинник. Главный же осинник рос вдоль теперешней гавани, тогда Чулпаново называлось. А вот где Западный посёлок (в районе храма Святой Троицы на ул. Ю.Фучика), два болота было: Круглое и Балькино. Балькино болото пошло от николаевского солдата Бальки. Его здесь убили и схоронили. Так и укрепилась эта кличка. А вот у поликлиники (37) тоже болото было — Комаровка, от того, что самая сила комаров здесь велась.

Позднее в наших дубках стали проводиться маёвки рабочих с ближайших заводов. Но я этого уже не помню. Я ушёл работать на Курбатовский механический завод, а потом на Сормовский и навещал свою деревню редко.

Многие наши мужики, особенно бабы, когда узнали о строительстве автозавода, встретили эту новость сперва с недовольством. Не хотелось им с куском земли расставаться. А когда раскусили как следует, то теперь никто даже не сознаётся в том, что говорил, потому как стыдно. Ведь сколько наши деревни дали квалифицированных рабочих, кузнецов, токарей, слесарей и даже техников.

Вот как поднялась наша деревня в советское время».

Очерк Бориса Пономарёва.

Газета "Автогигант" — 1935г.