Ожидавшееся чудо

Мы продолжаем серию публикаций, посвященных главному успеху нижегородского хоккейного клуба за всю его историю. Заметную роль в команде, занявшей второе место в чемпионате СССР 1960 — 61 годов, сыграл защитник Валерий КОРМАКОВ. Сегодня он делится воспоминаниями с читателями нашей газеты.

— Валерий Иванович, расскажите о своих партнерах. Понятно, что Коноваленко — великий вратарь, а как бы вы охарактеризовали полевых игроков из «серебряного» состава?

— Прежде всего, нужно сказать о первой тройке. Сахаровский — отменный технарь, он так виртуозно владел клюшкой, что любо-дорого было смотреть. Роберт отличался кошачьими движениями, «забавлялся» с соперниками, как кошка с мышкой. Чистовский — нападающий со светлой головой и хорошими руками, его тяжело было остановить корпусом. Сам Тарасов, будучи тренером ЦСКА, очень боялся Игоря, по его инициативе у Чистовского даже замеряли клюшку. Халаичев был очень напористым игроком, шел прямо в лоб, невзирая на габариты соперника. По настырности он превосходил и Чистовского, и Сахаровского. Конечно, все трое умели забивать. В том чемпионате, когда мы завоевали серебряные медали, они забросили в общей сложности 43 шайбы.

Немало забивала и тройка Рогов — Шичков — Немчинов. Наш капитан Игорь Шичков, забросив 15 шайб, стал в том сезоне вторым снайпером команды (на два гола его опередил Чистовский). Это был настоящий заводила! Звали мы его, в знак особого уважения, Дедом. Помимо капитанских обязанностей Шичков выполнял функции играющего тренера.

Другие нападающие тоже делали свое дело. Старались вовсю. Полностью отдавались и защитники. Отмечу Владимира Солодова, а также Анатолия Сорокина и Александра Прилепского, по прозвищу Шлагбаум. Последние двое — москвичи, а все остальные у нас были горьковчанами. Главный тренер Богинов имел чутье на молодежь и собрал в команде лучших местных ребят. Причем сам он не был хоккеистом и плохо стоял на коньках, но это не помешало ему раскрыться в роли наставника.

— Ваш взлет на пьедестал действительно стал сенсацией?

— Скажу так: этого чуда болельщики ждали. «Чудо» заключалось в том, что на пьедестал впервые поднялся клуб не из Москвы, а ждали его, потому что мы показали себя в предыдущем сезоне. Могли взять медали уже тогда, но нас к ним просто не подпустили. В ответном четверть финальном матче, после домашней победы 6:5, играли в гостях против ЦСКА (вторая встреча тоже должна была пройти в Горьком, но ее перенесли на искусственный лед столичных «Сокольников» из-за оттепели. — Прим.авт.). При счете 0:1 Шичков забил чистый гол, однако судья его отменил. А как было дело? Армейский защитник Владимир Брежнев толкнул Шичкова на ворота, они оказались сдвинуты, но шайба-то попала туда раньше! И это была не единственная судейская «ошибка». В Москве не хотели, чтобы в полуфинал прошла команда с периферии, вот и было сделано всё для того, чтобы мы уступили. В итоге — 1:3, и «Торпедо» осталось ни с чем. Хорошо, что состав сохранился, к тому же его укрепили Прилепский с Сорокиным, и в феврале 1961 года мы достигли своей цели.

— Что получили хоккеисты в качестве вознаграждения?

— Всесоюзный спорткомитет перечислил нам премии по 300 рублей. Для сравнения: в кузовном цехе ГАЗа, куда я был приписан, мой оклад составлял 76 рублей. Автозавод тоже премировал нас деньгами.

— А как же квартиры, машины?

— Ордера на квартиры дали только тем, кто остро в этом нуждался. Кроме того, несколько человек смогли без очереди приобрести автомобили. Шичков, Чистовский, Анатолий Дубинин и я купили по «Москвичу», Богинов — «Волгу». Дмитрий Николаевич хотел, чтобы на «Волге» из всей команды ездил он один.

— Что за человек был Богинов?

— Прекрасный психолог. Приведу один пример. Знаете, что такое Монастырка на Автозаводе? Задворки. И вот в Москве мы проигрываем «Спартаку» 1:3. Заходит в раздевалку Богинов и говорит: «У вас самолюбие-то есть? Кому вы проигрываете? Монастырке!» Дело в том, что «Спартак» базировался в Сокольниках, то есть, по столичным меркам, это была Монастырка. Слова тренера так нас задели, что мы выиграли матч.

Он всегда относился к игрокам по-человечески, с пониманием. Однажды мы 2 января должны были играть с пермским «Молотом». В преддверии Нового года Богинов собрал команду и говорит: «Это большой праздник, отмечать его нужно. Но вы пейте что-нибудь одно, не мешайте спиртное». Мы так и поступили. Между тем, тренер «Молота» Виталий Костарев, потом возглавлявший «Торпедо», ограничил своих ребят кефирчиком. И что вы думаете? Мы уверенно победили!

Еще Богинов был главным хохмачом в команде. Разыгрывал до гомерического хохота. Он и с журналистами шутить не стеснялся. Однажды говорит в интервью иностранцам: «Помните, в советском хоккее была тройка — «три Б»?» Журналисты в недоумении. А Дмитрий Николаевич продолжает: «Ну, мы же тогда на весь мир гремели: Бобров, Бабич и Богинов!»

В «Торпедо» он придумывал игрокам прозвища. Например, Виктора Коноваленко окрестил Мустафой — в честь героя фильма «Путевка в жизнь». Кстати, Богинов ведь и открыл Коноваленко для большого хоккея. Мы же, игроки, звали своего вратаря Витухой.

— А у вас, Валерий Иванович, было прозвище?

— Нас с Владимиром Кудряшовым звали «братья Карамазовы». Оба — коренастые защитники, и вправду похожие на братьев. К сожалению, закончив карьеру из-за травмы, Володя потерялся в жизни, не смог к ней адаптироваться. Кончилось тем, что, поскандалив с женой, он застрелился из охотничьего ружья. Такая вот трагичная судьба.

Вообще, в живых нас осталось шестеро. В Нижнем Новгороде кроме меня живут Сахаровский, Чистовский и Рогов, в Киеве — Шичков, в Казани — Анатолий Орлов. Конечно, очень хочется встретиться и всем вместе отметить юбилей «серебряного» успеха...

А. Рылов

Автор фото: Сергей Аристов