От Монастырки до Автозавода

Дубинин В. От Монастырки до Автозавода : [история Монастырки] // Автозаводец. – 2015. – 9 апр. (№ 39). – С. 5

Сегодня мы продолжаем исторические прогулки с краеведом, отличником народного образования Владимиром Дубининым. По сообщению ряда источников, в XVI-XVII веках практически все Заречье близ Нижнего Новгорода принадлежало церкви, не случайно сохранились и названия деревень: Успенское, Молитовка. Наша прародина — Монастырка, по одной из версий, была уделом Амбросиева Дудина Монастыря, который располагался в тридцати пяти верстах от Нижнего Новгорода вверх по течению реки Оки. Есть сведения, что деревня находилась в собственности могущественной Троице-Сергиевской лавры.

В XIX веке Монастырка славилась по всей округе своими кузнецами-«шипарями». Во второй половине столетия в деревне насчитывалось более 40 кузниц, в которых работали артели по 12-13 человек. В основном они изготавливали гвозди, которыми потом торговали купцы. В начале прошлого века промысел начал сходить на нет — на рынке появились гвозди фабричного производства, стоившие дешевле монастырских. Во время первой мировой войны жители деревни стали работать на заводе «Этна» и Нижегородской машинной фабрике («Красное Сормово»). Ну а позже здесь развернулось строительство автогиганта.

Так и оставалась бы Монастырка неприметной деревней, каких тысячи в стране, если бы рядом в начале 30-х годов XX века не вырос автомобильный завод, один из символов индустриализации тех лет. Он коренным образом изменил судьбу ее обитателей. Монастырки уже нет, ее снесли в конце 50-х, когда в нашем районе развернулось массовое строительство, а жителей расселили по новым микрорайонам.

История деревни уходит корнями в далекий XVII век, когда старообрядцы, недовольные реформой церкви патриарха Никона, спасались от гонений и преследования, уезжая из центра страны на восток.

И вот однажды одна из таких групп староверов-переселенцев, состоявшая из 4 семей, остановилась на отдых на берегу Оки. Осмотревшись, решили дальше не идти, место привала подходило для жизни: с одной стороны — бурелом и бездорожье, никто беспокоить не будет, а с другой — река, богатая рыбой.

Мужики, с виду невысокие и нестатные, но кряжистые, работящие и, конечно, с бородами в пол-лица, выкопали землянки и стали валить лес для строительства бревенчатых изб. Женщины расчищали землю для пашни.

Одного старика, по легенде, звали Павел, два других отзывались на прозвища Боб и Дубина, у четвертого всегда водился мед, он ловко научился его добывать у диких пчел. Так потом и стали различать их многочисленных детей и родственников: это Павловы, Бобковы, Дубинины, Медовы. И если сейчас вы носите одну из этих фамилий, знайте: возможно, именно ваши предки были основателями Монастырки.

Как встречали революцию?

К началу XX века Монастырка состояла из двух главных улиц: Баронской и Графской. Была еще одна, второстепенная, — Макариха. После революции их названия несколько раз менялись. Баронскую сначала переименовали в Пролетарскую, потом — в Тюменскую, а затем к 20-летию Победы в Великой Отечественной войне ее нарекли именем Героя Ю.Смирнова. На бывшей Графской — теперь улица Ю.Фучика. Макариху сначала называли в честь А.С. Пушкина, но потом, видимо, посчитали, что это слишком громкое имя для нее. Сейчас это улица Лескова.

Бурные события революции и гражданской войны обошли деревню стороной. Не было там ни большевиков, ни эсеров, ни красных, ни белых. Советская власть установилась так: приехал из Нижнего Новгорода некий комиссар в кожаной тужурке, собрал сход, рассказал о революционных событиях в Петрограде, Москве и Нижнем Новгороде, затем предложил выбрать сельский совет. Открытым голосованием, путем поднятия рук, с шумом и руганью выбрали в него наиболее уважаемых людей. Комиссар объявил, что отныне вся власть в деревне принадлежит избранному совету, и уехал. А деревня продолжала вести размеренный образ жизни: пахали землю, пасли скот, растили детей, платили продовольственный налог. Он был вполне посильный. Так, например, те, у кого была корова, должны были сдать государству в год 100 литров молока или 3 килограмма топленого масла. Предпочитали сдавать маслом, благо делать его умели сами. Молоко хлопотно было каждый день носить в бидонах в заготконтору, да и коровы-то в то время давали всего по 5-7 литров в день.

Молодежь была более активна. В деревне возникла комсомольская организация, в нее вступили подростки из бедняцких семей. Комсомольцы именем революции конфисковали у местного богатея флигель, где жили его работники-батраки, и назвали его Народный дом. Здесь проходили бурные собрания на темы дня, читались лекции о международном положении заезжими лекторами, ставились самодеятельные спектакли и концерты.

«Отобрать и поделить!»

В конце 20-х годов в стране развернулись коллективизация и ликвидация кулачества как класса. В Монастырке колхоз создавать не стали, так как в это время началось строительство автозавода и многие мужики, побросав земельные наделы, ушли работать на стройку. Правда, с сельским хозяйством совсем не порвали. Все семьи держали большие огороды.

А вот раскулачивание было! Правда не такое массовое, как теперь описывается в литературе. То ли кулаков было мало, то ли слухи о страшных перегибах в этой политике сильно преувеличены. Но с деревни на 200 дворов раскулачили всего 2 хозяйства.

Один кулак был не местный. Поселился в Монастырке еще до революции, быстро обжился, построил дом, мукомольную мельницу, открыл магазин. Человек он был общительный, компанейский, балагур. В магазине торговал с шутками и прибаутками, скрупулезно выравнивал чашечки весов, подкладывал маленькие довесочки. В очереди одобрительно шептали: «Честно торгует!» А он, ловко пощелкав костяшками на счетах, объявлял стоимость покупки себе в пользу. Никто за ним не пересчитывал, да и считать-то толком никто не умел. В деревне была только начальная школа, да и ту редко кто полностью оканчивал. Девочек отцы обычно забирали из второго, а то и из первого классов. Говорили: «Расписаться научилась и хватит, иди нянчиться с детьми, помогать матери по хозяйству».

Терем этого кулака резко выделялся на фоне серых крестьянских изб. Он был единственный в деревне двухэтажный, с резными наличниками, балкончиками, башенками и маленькими куполами, как на церкви. Окрашен был яркой масляной краской: стены — зеленой, а наличники, башенки и купола — красной. Сам хозяин был человеком неконфликтным, умел ладить со всеми, поэтому, когда раскулачили, то люди его даже жалели, к тому же закрылся единственный магазин в деревне.

В его доме поселили, по-современному сказать, «бомжей», а тогда их называли презрительно «одяжки», всего 6 семей, каждой выдали по комнате. Они не любили работать, пьянствовали, разбирали на дрова хозяйские постройки. Дети их, вечно голодные и грязные, бегали по этажам и все, что могли, ломали. Так что строение вскоре обветшало и приняло жалкий вид.

Второй раскулаченный был свой, доморощенный, настоящий кулак: скупой, прижимистый, угрюмый, малообщительный! Пешком по деревне не ходил, ездил на лошади, запряженной зимой в сани, а летом — в двухколесную таратайку. Первым ни с кем не здоровался. Ждал, когда прохожие покланяются, приподняв шапки. А уж потом, как бы нехотя, отвечал тем же. В деревне его не любили, хотя при встрече многие лицемерно улыбались и кланялись, так как были его должниками.

Дом у него был обычный деревенский бревенчатый, только в 2 раза шире простых сельских изб, в 3 окна. Такие называли пятистенными. К нему примыкал большой, просторный двор с крышей «коньком». На чердаке под крышей — сеновал. Во дворе вдоль стены стояли лари с зерном, жмыхом, отрубями, телега, сани. На стене висели конская сбруя, косы, грабли, серпы, багры. В глубине были хлева и загоны для скота. Там жили лошадь с жеребенком, две коровы, поросята и овцы. По двору гуляли куры во главе с задиристым петухом.

Когда хозяина всего этого добра раскулачили, то никто и не помянул его добрым словом, жалели только жену-труженицу да детей, которых тоже увезли куда-то.

Вскоре в опустевшем доме в большой комнате открыли библиотеку, а маленькая стала кабинетом уполномоченного районного совета. К нему ходили за справками с места жительства, когда поступали на завод или другую работу.

В.ДУБИНИН.

Продолжение в следующих номерах.

 

PS. Внимательные читатели «Автозаводца», конечно же, заметили досадную ошибку в прошлом материале «Исторические прогулки». На фото 1949 года на фоне летнего кинотеатра «Родина» изображен автомобиль ГАЗ-М-12 ЗИМ с кузовом типа «фаэтон». Приносим свои извинения.

Возможно, Вам будут интересны следующие статьи:

Количество общих ключевых слов с данным материалом: 1
№№ Заголовок статьи Библиографическое описание
31 Космонавты с Автозаводского района Космонавты с Автозаводского района : [Электронный ресурс] : [о планетарии и клубе юных космонавтов в ДК ГАЗ в 60-70 годы]. – 2016. – 12 апр. – Режим доступа: https://vk.com/club48760252?w=wall-48760252_6982%2Fall (дата обращения: 03.02.2017)
32 Променад по вчерашнему дню Юрьева Е. Променад по вчерашнему дню : [из истории района] // Автозаводский район. – 2016. – Апр. – С. 3 – 85 лет району
33 Станции юности Станции юности : [из истории района] // Автозаводский район. – 2016. – Апр. – С. 3. – 85 лет
34 В районе будущего Вожегов С. В районе будущего : [из истории района] // Автозаводский район. – 2016. – Апр. – С. 2. – 85 лет
35 Загадка из глубин Никольская С. Загадка из глубин : [из истории района] // Автозаводский район. – 2016. – Апр. – С. 4. – 85 лет
36 У народа веру не отнимешь Гордин А. У народа веру не отнимешь : [об атеистической пропаганде на Автозаводе в 30-е годы]. – Автозавод on-line. – 2015. – 4 сент. – С. 6
37 Как автозаводцы облигации «заморозили» Абрамова О. Как автозаводцы облигации «заморозили» : [о пребывании Н.С. Хрущева в Горьком и на Автозаводе] // Автозаводец. – 2015. – 28 мая (№ 58). – С. 3
38 На пути к мирной жизни Дубинин В. На пути к мирной жизни : [жизнь на автозаводе после войны. Воспоминания] // Автозаводец. – 2015. – 23 апр. (№ 45). – С. 6
39 История поселка Гнилицы [История поселка Гнилицы] [электронный ресурс] // Сайт МОУ ООШ № 16. – Режим доступа: http://schoolnumber16.ucoz.ru/index/kak_voznik_poselok/0-5 (Дата обращения: 20.04.2015)
40 Истории завода памятные вехи Смирнова Л. Истории завода памятные вехи : [интервью с Н.В. Колесниковой, директором музея ОАО «ГАЗ» о юбилейных датах завода в 2015 году] // Автозаводец. – 2015. – 10 янв. (№ 3). – С. 2

Страницы