Один против взвода

Травницкий В. Один против взвода / В. Травницкий, Л. Тюльников // За Отчизну, свободу и честь! : очерки о Героях Советского Союза – горьковчанах. – Горький,1964. – Кн. 2. – С. 39-45

То, о чем мы хотим рассказать, возможно, покажется легендой. Одному вступать в отчаянную схватку с целым взводом гитлеровцев, победить и остаться живым — это, по крайней мере, маловероятно.

Но так было!

Когда мы раздумывали над тем, что произошло с нашим земляком Геннадием Габайдуловичем Габайдулиным, один из нас невольно вспомнил своего фронтового командира, усатого майора, знавшего массу пословиц и поговорок. Особенно он любил повторять: «Не числом, а храбростью побеждают», «И один в поле воин», «Кто не дрогнет — тот победит». Так народной мудростью можно объяснить поведение в бою Габайдулина.

Если же объяснять его с психологической точки зрения, то и здесь можно найти ответ. Создавшаяся сложная боевая обстановка вызвала у Габайдулина предельную волевую и физическую собранность, повышенное возбуждение и хитрую предусмотрительность. Умноженные на высокую моральную стойкость воина-комсомольца, эти качества утроили его силы.

Но... расскажем все по порядку.

Геннадий Габайдулович Габайдулин родился за два месяца до начала первой мировой войны в татарской деревне, носящей теперь имя выдающегося татарского поэта Габдуллы Тукая. Его отец в первую мировую войну был солдатом. Во время Великой Октябрьской революции при штурме Зимнего дворца получил тяжелое ранение. Рана всю жизнь мучила его и в 1936 году привела к смерти.

Восемнадцатилетним парнем Геннадий Габайдулин приехал в Нижний Новгород. Месяцев шесть работал на Балахнинской электростанции турбинщиком. Но ему хотелось своими руками делать машины, и это желание привело его на автомобильный завод. Работал он в первом сборочном, затем в моторном цехах.

Срочную службу проходил на Дальнем Востоке в отдельном пулеметном батальоне, стоявшем на границе с Маньчжурией. Там вступил в комсомол. Вернулся на автозавод с тремя треугольниками на петлицах. Уговорили пойти в охрану завода. Сначала был помощником командира взвода, затем командиром этого взвода. Он честно нес службу, в свободное время с увлечением занимался спортом. Слыл среди, заводских спортсменов неплохим бегуном, прыгуном и лыжником.

На второй день Великой Отечественной войны Габайдулин явился в Автозаводский райком комсомола с заявлением. Вот он перед нами, этот пожелтевший от времени, вырванный из ученической тетради листок — свидетель патриотического порыва комсомольца. Неровным почерком на нем написано:

«Когда я услышал по радио о том, что фашистская Германия нарушила наши советские границы и пытается поработить наш свободный народ, мое презрение и ненависть к врагам любимой Родины превзошли все пределы. Поэтому прошу комсомольскую организацию послать меня на фронт добровольцем. Свой долг я выполню с честью и доблестью. Если понадобится отдать жизнь за счастье народа — и ее не пожалею».

С конца лета 1941 года он уже на фронте...

Случилось так, что вместе с группой войск Калининского фронта в феврале 1942 года в районе Ржева попал в окружение и отдельный дивизион гвардейских минометов, в котором служил сержант Геннадий Габайдулин. Пехотинцы, артиллеристы и танкисты, многие из которых были ранены, заняли круговую оборону.

Для прочности обороны и дальнейшего прорыва окружения командирам нужны были самые точные, самые свежие сведения о противнике.

С этой целью в разные стороны посылались небольшие разведывательные группы лыжников.

Одну из таких групп возглавил помощник командира взвода сержант Геннадий Габайдулин. В семерке разведчиков он был самым старшим не только по званию, но и по возрасту.

Перед тем, как отправить группу на задание, командир дивизиона майор Коротун вызвал Габайдулина в землянку. Оглядев худощавую невысокую фигуру сержанта в ладно пригнанном маскхалате, он, видимо, остался доволен. Разложив карту при свете горящего в сплющенной гильзе фитиля, он стал объяснять предполагаемую общую обстановку, показывать маршрут.

— Задание ответственное, — сказал майор. — Обстановка сложная. От вас зависит наша судьба. Помните: все бойцы будут ждать вашего возвращения.

Семерка разведчиков двинулась в путь.

Дул холодный встречный ветер, бросавший в глаза колючки снега, спиравший дыхание. В предрассветной мгле бойцы шли молча, и даже скрипа лыж в завывании ветра не было слышно. Впереди двигался Габайдулин. Он иногда останавливался и настороженно вслушивался в лесные шумы. Не отставая ни на шаг, за ним следовал высокий, атлетического сложения пулеметчик Перевезенцев.

Начало светать, когда лес поредел, и показалась опушка. Габайдулин вспомнил слова майора: «Перейдете поляну, переберетесь через кустарник, оврагом подойдете к деревне. Там должны быть немцы».

Габайдулин затормозил лыжи, обдав снежным веером зеленые кусты можжевельника. И тут он заметил, что по поляне движутся четверо немецких лыжников в маскхалатах. Падая в рыхлый снег, командир разведчиков подал знак рукой:

— Ложись!

Рядовой Перевезенцев, не дожидаясь команды, быстро установил ручной пулемет. Габайдулин подполз к нему и прошептал:

— Подпустишь вон до того крайнего куста. Помни: ни один не должен уйти.

Не спуская глаз с приближающихся немцев, Перевезенцев кивнул головой.

А немцы шли по завоеванной земле, не подозревая, что давно уже взяты на мушку.

Вот они спустились с пригорка, с разгона проскочили ложбинку и стали пробираться меж низкорослых кустарников. Короткая очередь — и трое немцев ткнулись в снег. Не успел четвертый, оглядеться, откуда идет стрельба, как тоже повалился, сраженный меткой очередью.

Прежде чем подойти к убитым, решили выждать. Выстрелы могли привлечь, находящихся поблизости немцев. «Смелость и осторожность — на одном коне ездят», — любил повторять суворовскую поговорку Габайдулин. И разведчики ждали, несмотря на то, что холод начал пробираться под ватники и гимнастерки, стали коченеть руки и ноги. Сраженные немцы не поднимались, все четверо были убиты! Разведчики забрали у них документы и двинулись дальше. Кругом было тихо. Снег искрился под лучами не по-зимнему яркого восходящего солнца.

Неожиданно с противоположной опушки гулко разнеслась дробь автоматных очередей. Пули просвистели над головами разведчиков, посшибали снег с кустов. Эхо выстрелов разнеслось по всему лесу.

— Держитесь ребята! — подбадривал бойцов Габайдулин. — Живым в руки не даваться!

Но пятеро уже не слышали его слов. Геннадий увидел лишь их распростертые на снегу тела. По сердцу пробежал неприятный холодок. В этот момент заработал пулемет Перевезенцева. Габайдулин тоже с ожесточением стал стрелять из своего автомата.

Внезапно пулемет Перевезенцева умолк. Геннадий обернулся и увидел, что кровь растеклась по запрокинутому, лицу товарища. И в это время сам почувствовал, как что-то горячее обожгло левое плечо. «Один и ранен», — мелькнуло в сознании. Злость, закипевшая в груди, придала силы. Мозг напряженно работал, ища выхода из создавшегося положения. Превозмогая боль в плече, он попробовал пошевелить левой рукой, а потом сжал ею кожух автомата. Рука слушалась!

Выждав несколько минут, немцы высыпали из7рощи и не пригибаюсь, побежали к ложбине, откуда только что велся огонь.

Габайдулин видел — немцев было много.

Мгновенно созрел дерзкий план: притвориться убитым, подпустить гитлеровцев вплотную, а потом расстреливать их в упор, наверняка. Маскхалаты все ближе и ближе. Вот до них не более двух десятков шагов. С необыкновенной легкостью (откуда только взялись силы) Геннадий вскочил, вскинул автомат и весь диск в несколько очередей выпустил по фашистам.

— Вот вам, получайте! — приговаривал он, видя, как от его огня падают гитлеровцы.

Патрона в диске иссякли. Геннадий грохнулся на снег, выхватил из подсумка новый диск и вставил его в паз, дослав сильным ударом ладони. Прислушался. Вокруг было тихо. Тишина действовала угнетающе. Геннадий знал, что немцы непременно попытаются окружить его и взять в плен. Нужно во что бы то ни стало, снова поднять их со снега. Но как? Как заставить их пойти на него в открытую?

И опять родилась смелая мысль.

Он встал, вскинул над головой автомат, демонстративно бросил его под  ноги, шагнул вперед, высоко поднял руки и замер, исподлобья поглядывая вперед и по сторонам.

Расчет оказался точным. Немцы повскакали и побежали к нему. Каждому хотелось захватить смельчака первым. Они торжествующе гоготали. Но произошло то, чего гитлеровцы никак не ожидали. Габайдулин упал на левый бок, схватил автомат и открыл из него огонь. Он стрелял в каком-то исступлении, забыв про собственную рану. Пули свистели — над его головой, пробили в нескольких местах ватник, шапку, поцарапали голову, одна из, них перебила палец на руке. Автомат умолк. Кончились патроны в последнем диске. Остался только револьвер. Шесть патронов в немцев, седьмой — в себя.

И тут он увидел пулемет Перевезенцева. «Может, остались патроны?» — мелькнула надежда. Мгновение — и Геннадий у пулемета. Револьвер сунул за пазуху, чтобы отогрелся и не давал осечки. Взглянул в сторону немцев. Они опять ползли к нему. Вот уже совсем рядом. Нажал спусковой крючок. Пулемет заговорил! Немцы стали отползать обратно. Короткими очередями, экономно расходуя патроны, расстреливал их Геннадий. Немцы уже не стреляли и не кричали. Он прислушался, приподнялся на колено, стал настороженно вглядываться. Тут и там трупы. Тишина. Только сейчас, когда опасность, кажется, миновала, ощутил адскую усталость во всем теле и боль в раненом плече. Рукав набух от крови, снег вокруг был в алых пятнах. Захотелось пить. Геннадий сгреб рукой снег, сжал его в комочек и откусил. Во рту стало свежее.

В это время сзади раздался окрик:

— Русс, сдавайся! Хенде хох!

Габайдулин повернулся. В нескольких шагах от него стоял долговязый немецкий офицер. Дуло пистолета зловеще глядело на Геннадия. На какую-то долю секунды скрестились взгляды. В этот момент гитлеровец меньше всего думал о том, что окровавленный, стоящий на коленях человек на что- нибудь способен. Но... Геннадий неожиданно выхватил из-за пазухи револьвер и выстрелил в фашиста. Почти одновременно прогремел выстрел и офицера. Теряя сознание, отважный воин увидел совсем рядом еще одного немца. Напрягая последние усилия, Геннадий выстрелил и в него.

Через некоторое время бойцы майора Коротуна нашли Геннадия Габайдулина на лесной опушке. Место боя было усеяно трупами немецких солдат. Кто-то сосчитал: их оказалось тридцать девять.

— Геныч! Геныч! — обтирая концом маскхалата окровавленное лицо Габайдулина, звал наклонившийся над ним сержант. Он дотронулся рукой до горячего лба товарища, поправил на его голове шапку, и в это время тот открыл глаза.

Бойцы перевязали раны Габайдулина и на носилках, сооруженных из лыж, принесли его в расположение части. Тела погибших разведчиков похоронили в снежной могиле под зеленой ветвистой сосной.

...Двенадцать дней пролежал Габайдулин в землянке. Ныли раны. Раздробленная выстрелом немецкого офицера челюсть не давала возможности есть. Геннадия то бросало в жар, то под тремя шинелями он дрожал от холода.

Друзья заботливо ухаживали за ним. Из горохового концентрата варили жидкий суп и через резиновую трубку кормили. Даже в последние три дня окружения, когда кончились все продукты, они из неведомых источников доставали для раненого друга «диетическое» питание. Почти все нательные рубашки бойцов были разорваны на бинты.

Как ни тяжело было состояние Габайдулина, но когда в землянку пришел майор Коротун и сообщил, что получен приказ о выходе из окружения, карие глаза Геннадия радостно заблестели.

Клятву, данную комсомолу, воспитавшему его, Габайдулин выполнил. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1942 года за мужество и безграничную отвагу, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

Почти год провел Габайдулин в госпиталях. Не заживала раздробленная челюсть. Врачи московского госпиталя, а затем одного из горьковских госпиталей сделали все, чтобы вернуть этого мужественного человека в строй.

Многое передумал Геннадий в дни вынужденного госпитального бездействия. И понял, всем сердцем почувствовал, что жизнь его невидимыми нитями крепко связана с планами и делами Коммунистической партии.

Еще в госпитале Геннадий Габайдулин подает заявление о приеме в партию. Вскоре его вызывают в Кремль. Председатель Президиума Верховного Совета СССР Михаил Иванович Калинин вручает ему Золотую Звезду Героя.

А через некоторое время Геннадий Габайдулин снова на фронте. Пройдя ускоренный курс пулеметно-минометного училища, он становится офицером и командует взводом управления в том же соединении гвардейских минометов, в котором  служил раньше. В 1944 году при изгнании немцев из Ленинградской области Геннадий получил контузию. После кратковременного пребывания в госпитале — снова в боях. Участвовал в разгроме Финляндии, а затем и самой Германии. На его груди заблестела еще одна награда — орден Красной Звезды.

Отгремели бои. Геннадий Габайдулин вернулся на родной Горьковский автозавод, стал работать в сборочном цехе. Вскоре его избрали председателем заводского комитета ДОСААФ.

Грандиозные планы послевоенного строительства требовали людей в самые отдаленные уголки нашей великой страны, и в 1954 году Геннадий вместе с женой Марией Степановной и тремя малолетними детьми едет на Дальний Восток.

Сейчас он работает машинистом электровоза на руднике в поселке Хрустальном Приморского края, ударник коммунистического труда. Портрет ветерана — на Доске почета рудника.

В. ТРАВНИЦКИЙ, Л. ТЮЛЬНИКОВ

Возможно, Вам будут интересны следующие статьи:

Количество общих ключевых слов с данным материалом: 1
№№ Заголовок статьи Библиографическое описание
61 Мотков Петр Иванович (1919-1972) Мотков Петр Иванович (1919-1972) // Герои Советского Союза – горьковчане. – Горький, 1981.- С. 178
62 Плотников Федор Васильевич (1904-1972) Плотников Федор Васильевич (1904-1972) // Герои Советского Союза – горьковчане. – Горький, 1981. – С. 208
63 Поющев Алексей Иванович (1923-1944) Поющев Алексей Иванович (1923-1944) // Герои Советского Союза – горьковчане. – Горький, 1981. – С. 214
64 Сергунин Иван Иванович Сергунин Иван Иванович // Герои Советского Союза – горьковчане. – Горький, 1981.- С. 238
65 Буханов Алексей Дмитриевич Буханов Алексей Дмитриевич // Герои Советского Союза – горьковчане. – Горький, 1981. – С. 45
66 Васильев Владимир Васильевич (1911-1945) Васильев Владимир Васильевич (1911-1945) // Герои Советского Союза – горьковчане. – Горький, 1981. – С. 50
67 Волков Лазарь Григорьевич Волков Лазарь Григорьевич // Герои Советского Союза – горьковчане. – Горький, 1981. – С. 58
68 Заулин Иван Александрович Заулин Иван Александрович // Герои Советского Союза – горьковчане. – Горький, 1981. – С. 97
69 Митряев Владимир Александрович (1923-1960) Митряев Владимир Александрович (1923-1960) // Герои Советского Союза – горьковчане. – Горький, 1981. - С. 171
70 Прыгунов Александр Васильевич (1907-1943) Прыгунов Александр Васильевич (1907-1943) // Герои Советского Союза – горьковчане. – Горький, 1981. – С. 216

Страницы