Литературный классик из Гремячей Поляны

[Отрывок из очерка]

…А сейчас я расскажу о самой главной телевизионной передаче, которую мы сделали с Николаем Ивановичем Кочиным. В январе 1967 года Горьковский автозавод отмечал 35-летие. И мне пришла мысль собрать дома у Николая Ивановича героев его романа «Парни», которые сначала строили автозавод, а потом работали в его цехах и отделах. Кочину эта идея понравилась, Анна Ивановна тоже согласилась, хотя понимала, что установив в квартире три телекамеры, несколько осветительных приборов и опутав все шлангами с электропроводами внутри, мы порядку в доме не поспособствуем, а, наоборот, устроим большой ералаш. И это зимой, 3-го января. О том, что эфир, говоря сегодняшним языком, будет прямой, никого не волновало: тогда видеозаписи еще не было, и все программы передавались в режиме реального времени.

Первым, кого я пригласил для участия в передаче, был Виктор Петрович Сорокин. Нужно было найти нужные кинокадры среди довоенных архивных съемок.

Помню, как он сидел в нашем старом маленьком просмотровом зале и смотрел на светящийся белый прямоугольник экрана, как в какое-то забытое волшебное зеркало. Потому что там, на экране, тоже был он — Сорокин, только совсем молодой, с копной черных, как смоль, волос. Этим кадрам тогда было почти сорок лет. И между Сорокиным, сидящим в зале, и Сорокиным, который на экране клал первые кирпичи и копал котлованы для фундаментов, были не несколько пустых рядов, а те же почти сорок лет. И Виктор Петрович уже знал всё, что произойдет, а вернее — произошло в жизни того самого Витьки Сорокина, что на экране.

Он был первым бригадиром молодежной коммуны на стройке. Прочитал в «Комсомольской правде», что в Нижнем Новгороде строится автогигант, и, не раздумывая, из своего Успенского на Кубани приехал на Волгу. Здесь были тысячи таких же парней, которые пришли из деревень в город, не зная его, не умея в нем жить и не имея строительных специальностей. Поэтому вначале они все учились на ускоренных курсах ЦИТа (был такой Центральный институт труда), а потом уже шли на стройку. А коммуна создавалась так: работали бригадно, получали деньги, а как делить их, не знали. Решили: поровну на всех! И еще была среди парней заповедь: пока завод не построим, на девушек не смотреть.

Виктор Петрович, глядя на экран, вспоминал это с улыбкой, а для того Виктора из кинохроники это все было всерьез, это было главным...

Бегают парни с тачками, долбят ломами и лопатами землю...

«Дадим в семнадцать месяцев республике завод!» — их лозунг. И дали!

Потом надо было научиться собирать машины. Самую первую собирали всем заводом почти месяц. 27 января 1932 года она выехала из цеха сборки.

Стотысячную машину Виктор Сорокин сам вел в Москву, к наркому Серго Орджоникидзе. На память о встрече с Серго сохранилась маленькая фотокарточка: нарком у машины благодарит Сорокина.

Но удивительное дело: на кинокадрах, снятых тогда же и хранившихся почти четыре десятилетия, Виктора Сорокина нет! Делегация автозаводцев есть, Серго есть, а Сорокина нет! Вырезали его из истории, когда на пленуме ЦК комсомола он выступил в защиту арестованных в «ежовщину» товарищей из ЦК ВЛКСМ. И загремел вслед за ними на Колыму, которая и побелила ему когда-то черные, как смоль, волосы.

Вот и закончилась пленка. Погас экран.

Это было за день до передачи. Между прочим, роману «Парни» тогда тоже исполнялось 35 лет. Он повествовал о том, как строился автозавод, о двух лучших бригадах стройки — Переходникова и Сорокина. Их фамилии доподлинно названы в книге. С помощью Виктора Петровича мы отыскали пятерых замечательных «парней», которые и пришли в гости к Николаю Ивановичу Кочину.

Григорий Переходников вспомнил стихи Александра Жарова о Викторе Сорокине, написанные на строительстве автогиганта:

Сбивая в месяцы пространства лет,

Опережая сроки,

С бригадою своей идет Сорокин

Как самый лучший

К рубежу побед!

Григорий Абрамович Переходников приехал из Звенигорода. В книге его зовут Иваном. Кочин вспомнил, что ему очень понравилась самая фамилия — Переходников: деревенский парень переходит на новый уклад жизни. Между прочим, в бригаде у Переходникова было 800 человек. Они строили автозавод, а автозавод «строил» их!

После этой гигантской работы Григорий Переходников откликнулся на призыв: «Комсомол — на самолет!» Окончил военную академию. Воевал. Был комиссаром авиадивизии. В отставку вышел в звании полковника авиации. Стал работать в Звенигороде директором турбазы. В этом качестве он и приехал на встречу друзей.

Одним поездом с Переходниковым из Москвы прибыл и Герман Нагаев. Он и на стройку тоже из Москвы приехал, а планы у него были такие: построить автозавод, а потом об этом написать книгу. Книгу он на стройке, правда, писать не начал, но сочинял стихи и придумал «Гимн бригады Сорокина». К январю 1967 года Герман Данилович стал уже известным писателем, автором романов и повестей — «Приокская быль», «Андрей Березин», «Новый век», во время встречи рассказал, что пишет роман о Кибальчиче. Потом он вышел в свет под названием «Вдохновение перед казнью», по нему был снят кинофильм. Судьба тоже сурово обошлась с Нагаевым. Как и Сорокин, он был арестован в 1937 году, сослан на Колыму и там, как он сам говорил, «попеременно катал одну и ту же тачку» вместе с другим лагерником — Сергеем Павловичем Королевым, с которым дружил до последних дней великого конструктора, тот и приобщил Германа Даниловича к космической тематике.

— А ты помнишь, Гера, были у тебя такие стихи:

Кто такой Виктор Сорокин

И можно ли с ним дружить?

Это включился в разговор Александр Александрович Крусин, тогда, как и Виктор Петрович Сорокин, он работал заместителем начальника одного из автозаводских цехов. Александр приехал в Нижний из ивановской деревни. Сорокин взял его в свою бригаду, научил вязать арматуру, а потом, когда завод уже начал выпускать автомашины, велел учиться летать на самолете. Дело в том, что у автозаводских комсомольцев был с Серго обоюдный договор: автозаводцы дадут несколько сот сверхплановых машин, а нарком поможет организовать при заводе аэроклуб. Все так и получилось. Самолеты появились, а летать никто не умеет. Саша Крусин выучился сам, а потом учил других, стал инструктором. Он принес на передачу старую фотографию: группа выпускников аэроклуба. И среди них Герои Советского Союза Буханов и Поющев. Алексей погиб на фронте. Имя Поющева носит одна из улиц недалеко от завода. В годы войны Александр Крусин, как и Григорий Переходников, стал боевым летчиком — и все четыре военных года летал, бомбил, дрался в воздухе. И с орденами после Победы вернулся на родной завод.

<>Пожалели «парни», что не было на встрече Сергея Александровича Волхонского, тоже «выпускника» сорокинской бригады. Он тогда работал инженером-испытателем автомашин, был чемпионом страны по автоспорту и находился в командировке. Не смог приехать из Новгорода Иван Иванович Сергунин, работавший там тогда вторым секретарем обкома партии. А в годы войны был комиссаром Пятой партизанской бригады, стал Героем Советского Союза. Вот такими стали кочинские парни!

И Николай Иванович смотрелся среди них своим в полном смысле этого слова. По сути, он ведь тоже был одним из «Парней», который пришел из деревни в город, чтобы освоить новую профессию — писателя и стал классиком русской литературы советского времени.