Где «Катюша» - там успех

В историю реактивной артиллерии золотыми буквами вписаны ее герои. А начинается этот славный список с Геннадия Габайдуловича Габайдулина.

В один из мартовских дней 1942 года по радио дважды зачитали Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении высокого звания Героя Советского Союза сержанту Геннадию Габайдулину. Радостная весть тут же разнеслась по Горьковскому автозаводу. Здесь помнили молодого серьезного энергичного моториста, увлекавшегося спортом. До войны он уже успел послужить в погранвойсках и в первый день ее начала, как и тысячи его сверстников, пришел в военкомат с просьбой направить на фронт. Но его время подошло только осенью.

На фронте его назначили помощником командира разведки 24-го отдельного гвардейского минометного дивизиона. От разведки всецело зависел успешный залп. Она заранее определяла цели и направление удара. И днем и ночью разведчики находились в непрерывном поиске.

Однажды дивизион был окружен в районе Ржева. Командир дивизиона вызвал сержанта Габайдулина и приказал разведать дорогу возможного прорыва.

Разведчики захватили побольше гранат, патронов, надели белые маскировочные халаты и растворились в ночи. Отошли совсем немного, как наткнулись на разведку противника. Она выследила их дивизион. Отступать нельзя — внезапные короткие автоматные очереди решили исход поединка.

Снова вперед. На опушке леса наткнулись на силы покрупнее. Отступать нельзя — приведешь к своим. Завязался бой.

Габайдулин бережет патроны: стреляет наверняка и одиночными. Вражеская пуля задела руку, и рукав ватника набухает кровью.

Но все это не так важно. Он старается не делать резких движений, причиняющих боль. Он может потерять сознание.

Замолчал ручной пулемет. Сжав зубы, тяжело ворочаясь в снегу, пытается Геннадий доползти до него. С трудом удалось. Пулемет исправен, и вот уже длинные очереди бросают фашистов на снег. Патронов хватает лишь на мгновения боя.

Разведчик решает живым не даваться: бросает последнюю «лимонку» и достает пистолет.

Внезапно наступает тишина. Габайдулин полежал, прислушался. Теперь он один в кромешной темноте. Решил сделать себе перевязку. Разорвал маскхалат... Вдруг сзади раздалась немецкая речь. Он обернулся и выстрелил на звук из пистолета, но тут же ощутил удар в лицо и потерял сознание.

Очнулся от нестерпимой боли. Рот был полон запекшейся крови. Распухшим языком вытолкнул крошево зубов и снова потерял сознание.

Лишь следующим вечером новая группа разведчиков подобрала на месте боя шесть погибших гвардейцев, насчитала 39 трупов гитлеровцев, а метрах в трехстах был найден Габайдулин. С великим трудом обнаружили, что он жив.

Двенадцать дней дивизион выходил из окружения, и все эти дни отважного разведчика несли на носилках, а на привалах заботливо кормили с ложечки. Жизнь едва теплилась в нем.

Пробился дивизион к своим, вывез технику, вынес раненых...

Долго лежал сержант Габайдулин в госпитале, а когда поправился — вновь ушел на фронт. Теперь уже Героем.

Михаил Иванович Калинин, вручив ему в Кремле орден Ленина и Золотую Звезду, попросил выступить от имени награжденных. Геннадий ответил:

— Выступать я не специалист, тем более ранен в челюсть. Все, что надо, скажу там, на фронте, в боях.

Вот такой подвиг совершил наш земляк. Уже после войны два города — Горький и Клин — присвоили ему звание Почетного гражданина.

Сейчас можно много найти памятников «катюшам». Но сколько ни вглядывайся, трудно, пожалуй, выделить из них горьковскую. Нет особых примет. Но теперь мы знаем, что в боевой истории гвардейских реактивных минометов есть странички, написанные делами наших земляков.