Эстафета Бахтиных

Ефимов Б. Эстафета Бахтиных // За Отчизну, свободу и честь! : очерки о Героях Советского Союза – горьковчанах. – Горький, 1975. – Кн. 4. – С. 31-39

Последний разворот был над крутым берегом Оки, над птицефермой. И когда самолет начинал планировать и, снижаясь, устремлялся между двумя громадными березами, стоявшими на краю летного поля, к посадочному знаку, птичье стадо взрывалось белой массой, рассыпаясь по сторонам, испуганное тенью большой птицы.

Теперь на этом месте возвышается здание Горьковского сельскохозяйственного института, берез уже нет, а на бывшем летном поле стоят массивы многоэтажных домов.

Сорок лет тому назад, взлетая на аэроклубовском У-2 и идя в зону, я часто видел, как в голубом небе, за рекой, выполняли фигуры высшего пилотажа автозаводские ребята.

Был среди них и молодой слесарь-сборщик Михаил Бахтин, мужеству, бесстрашию и верности служения Родине которого посвящен этот очерк.

...Начало 30-х годов. Бурно росла промышленность, конструкторская мысль и рабочие руки создавали все новые и новые образцы отечественных самолетов.

В эти годы большое развитие получил авиационный спорт. Повсюду возникали аэроклубы. Подготовленная там молодежь стала хорошим пополнением для боевой авиации.

...Уже за плечами действительная служба в армии, учеба в автозаводском аэроклубе, первые самостоятельные полеты, и Михаил понял, что не может жить без ощущения небесного простора, без шума авиационных моторов. Сначала он становится комендантом аэродрома, потом летчиком-инструктором и наконец упорно продвигается к заветной цели — стать военным летчиком.

Когда перед столом строгой и придирчивой отборочной комиссии встал молодой спортсмен, посланец автозаводского комсомола, комсорг, редактор стенгазеты «На крыльях ввысь!», решение ее было единодушным: «Зачислить по спецнабору в Энгельсскую авиационную школу пилотов».

...«Равняйся!» И подтянутый, с безупречной выправкой старшина строго и внимательно посмотрел на колыхнувшийся строй курсантов.

Начинался новый день боевой учебы.

Молодые летчики осваивали мощный и маневренный «Илыошин-2», самолет-штурмовик, боевые свойства которого уже испытали на себе гитлеровцы.

Шел второй год Великой Отечественной войны. Бахтин, успешно окончивший Энгельсское и Краснодарское авиаучилища, рвался на фронт, но был направлен на переучивание. Нужны были кадры для штурмовой авиации.

Тренировочные полеты в любых погодных условиях, стрельба и бомбометание на полигоне, классные занятия слагались в дни и месяцы напряженной работы по овладению мастерством нанесения штурмовых ударов по врагу.

Назначенный старшиной, Михаил был исключительно трудолюбив, требователен к себе, тактичен и внимателен к курсантам.

Выполняя нелегкие старшинские обязанности, он учился только на «хорошо» и «отлично».

...В июне 1943 года в боевом коллективе 43-го гвардейского полка 230-й штурмовой авиадивизии появился прибывший с курсов младший лейтенант, летчик-штурмовик Михаил Бахтин. А через несколько дней в составе группы «илов» он уже участвовал в разгроме вражеского аэродрома. Боевое испытание выдержал с честью, боевой счет открыл.

С этого дня для него стал повседневным и обычным опасный и нелегкий труд летчика-штурмовика.

...Советская Армия готовила удар по немецко-фашистским войскам, отрезанным в Крыму.

Полк, в котором служил Михаил Бахтин, базировался на Таманском полуострове, на аэродроме, только что отбитом у немцев.

На другом берегу Керченского пролива засел враг — двухсоттысячная армия гитлеровцев. Надо было выбить его с этого стратегически важного плацдарма.

Часто шли дожди. Землю закрывали туманы. Аэродромы раскисли так, что «илы» при рулежке вязли в черноземе и, взлетая, тяжело отрывались от земли.

В условиях шторма и недостатка переправочных средств, под ураганным огнем противника части Отдельной Приморской армии высадились на Крымском побережье, овладели рыбацким поселком Эльтиген, южнее Керчи, захватив небольшой плацдарм.

Перед штурмовиками поставлена задача поддержать десант с воздуха.

Трудно десантникам. На узкую полоску земли вдоль моря фашисты обрушили огонь страшной силы. Разрывы снарядов дальнобойной артиллерии сменили бомбовые удары вражеской авиации, били прямой наводкой танки и самоходки, за ними накатывались грязно-зеленые волны контратакующих гитлеровцев.

Но держится советский солдат и, вытирая с лица пот, смешанный с кровью и землей, облегченно вздыхает, видя проносящиеся над головой «ильюшины», расстреливающие в упор вражескую пехоту и танки.

— Я — «Тополь», я — «Тополь»! Бейте артиллерию фашистов северо-западнее Эльтигена, — нацеливает штурмовиков станция наведения,— учтите, она прикрыта интенсивным зенитным огнем. Как поняли? Прием.

— Вас понял. — И группа штурмовиков, в составе которой был и Бахтин, ударила по вражеским орудиям.

Михаил ввел свой самолет в пике и точно накрыл цель: взлетели глыбы бетона, исковерканные части пушек, тела фашистских солдат. Поднялись густые черно-желтые клубы дыма.

Группа сделала еще один заход, обстреляв позиции врага реактивными снарядами. А когда небо покрыли черные шапки разрывов малокалиберных «эрликонов», пушечно-пулеметным огнем «илы» подавили и их.

При отходе от цели штурмовик Бахтина атаковали два «мес-сершмитта». Совершив сложный маневр, Михаил сумел выйти из-под огня, а воздушный стрелок, сбив одного стервятника, заставил другого поспешно уйти.

В этот день пришлось еще дважды вылетать на помощь десантникам.

— Заходите с моря, сбросьте боеприпасы, сухари. Не разворачиваясь, выходите к Азовскому побережью и через пролив на аэродром, — уточнил маршрут полета начальник штаба полка майор Сериков. — На том побережье у немцев меньше зенитных средств и истребителей.

Пришлось уходить далеко в море и, развернувшись, на бреющем идти к плацдарму.

Сброшены боеприпасы, мешки с сухарями, и штурмовики, пробиваясь через плотную завесу пулеметных очередей, расстреливая подходящие к фронту автомашины с фашистской пехотой, уходят к Азовскому морю...

Вечером подвели итоги нелегкого дня.

Не остывшие еще от проведенных боев, возбужденные от пережитого, тревожась за судьбу не возвратившихся с задания друзей, летчики, механики, стрелки обсуждали детали завтрашних полетов, говорили о том, как нанести по врагу еще более мощные удары, избежать неоправданных потерь, помочь десантникам.

Бахтин, избранный партийным организатором звена, честно и по партийному прямо высказывал свое мнение о причинах некоторых неудач, о тяжелом положении десанта, делился своим боевым опытом.

До позднего вечера горела в блиндаже трофейная карбидка...

...Генерал в черном кожаном пальто явно нервничал. С правого фланга доносили: «Расширить захваченный плацдарм не дает вражеская батарея, наступающие подразделения несут потери».

— Семен Григорьевич, помогайте! Нацельте ваших орлов на эту батарею,— сказал командующий армией командиру авиадивизии, находящемуся на КП с радиостанцией наведения.

— На подходе группа штурмовиков. Ведет ее один из лучших наших летчиков, младший лейтенант Бахтин, — ответил тот. — Сейчас дам команду.

— «Сокол», внимание. Посмотрите квадрат «18». Там должна быть батарея. Доложите, что увидите.

— Сделал холостой заход, батарею обнаружил, — послышался спокойный голос Бахтина.

— Это ваша цель. Действуйте, — последовал приказ.

Штурмовики встали в круг и заход за заходом пушечно-пулеметным огнем и реактивными снарядами заставили замолчать вражеские орудия.

Правый фланг пехоты двинулся вперед.

...Прошел еще год войны. Войска 1-го Белорусского фронта перешли в наступление и за три дня боев продвинулись вперед, значительно расширив прорыв по фронту.

Армейская газета «Крылья Советов» на первой странице рядом с приказом Верховного Главнокомандующего поместила фотографию Бахтина в кабине штурмовика и сообщила: «Молодой штурмовик гвардии младший лейтенант Михаил Бахтин совершил на своем «ильюшине» свыше 50 боевых вылетов. Он участвовал во многих важных операциях штурмовиков по разгрому немецких войск в Белоруссии».

...Прозвучал сигнал: «Отбой воздушной тревоги!» Где-то в высоте взревели моторы и послышались выстрелы авиационных пушек. Видимо, наши истребители перехватили «раму» (двухфюзеляжный немецкий бронированный самолет-разведчик), только что прошедшую над кромкой леса, где были укрыты штурмовики.

К стоявшей на опушке группе летчиков в комбинезонах, с шлемами в руках, четко печатая шаг, подошел молодой офицер с небольшим чемоданчиком и, приложив руку к козырьку новенькой фуражки, попросил разрешения обратиться.

Вместо ответа самый высокий из летчиков шагнул к нему и крепко обнял.

— Что, Миша, приятеля встретил? — сказал один, пытаясь получше упрятать под шлем непокорные вихры.

— Знакомьтесь, ребята. Когда я уезжал из училища на фронт, его назначили старшиной вместо меня, — улыбаясь ответил Бахтин, — а теперь вот прибыл к нам.

Он провел его в столовую, и пока приятель подкреплялся, успел расспросить о всех новостях училища, знакомых преподавателях и курсантах, а потом предложил:

— Хочешь, иди в эскадрилью, где я сейчас исполняю обязанности командира. У нас боевой коллектив.

— А как на это посмотрит командование? — с сомнением спросил прибывший.

— У тебя есть право выбора... Но сразу скажу, старая дружба остается, а в отношениях будем придерживаться чапаевского принципа: «На службе я тебе командир, в свободное время — товарищ». Всему, что знаю и умею, научу и тебя.

И он всегда был хорошим другом и требовательным командиром.

...Высоко в небе барражировали наши истребители, а на аэродроме вдоль бетонированной взлетной полосы, с которой еще недавно взлетали немецкие бомбардировщики, застыли шеренги гвардейцев штурмовой авиадивизии, награжденной за отличные боевые действия орденами Красного Знамени и Суворова.

Колышутся на ветру красные флаги, играет оркестр. Коренастый, с обветренным лицом комдив, принимая из рук генерала эти высокие награды, подходит к боевому знамени соединения, преклоняет колено и целует его.

Поднявшись на трибуну, сооруженную на краю летного поля, он читает, а штурмовики повторяют за ним клятву: с честью пронести эти награды, это боевое знамя до окончательной победы над врагом.

Раздается команда, и из строя выходит для награждения гвардии старший лейтенант Лебедев и гвардии лейтенант Бахтин.

Генерал прикрепляет к их гимнастеркам ордена Ленина и медали Золотая Звезда Героя Советского Союза, крепко жмет руки, обнимает.

Взволнованный Михаил, выйдя на трибуну перед строгими рядами боевых товарищей, с которыми вместе сражался в небе над Крымом, Украиной, Белоруссией и теперь над немецкой землей, сказал:

— Высокие награды, которыми удостоила нас Родина, — это прежде всего заслуга всего нашего боевого гвардейского коллектива. Это высокая оценка ратного труда не только нас, летчиков, которым присвоено звание Героев Советского Союза, но и всех техников, механиков, мотористов, каждого офицера, сержанта и солдата, без напряженного труда которых немыслимо достичь успеха в бою... Мы всем нашим солдатским сердцем благодарим Коммунистическую партию, Советское правительство, героический наш народ за ту высокую честь, которой мы удостоены... Перед нашим гвардейским знаменем, перед лицом боевых друзей мы клянемся не щадить своих сил и жизни для достижения полной победы над ненавистным врагом.

Высокое звание Героя Советского Союза было присвоено ему Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 февраля 1945 года.

105 боевых вылетов совершил он к этому дню.

Десятки уничтоженных танков, орудий и автомашин, складов с боеприпасами, сотни гитлеровских солдат и офицеров на его личном счету.

Гитлеровцы укрепляют рубеж по реке Одер, создают новую группу войск «Висла», готовятся ударить с Померанского плацдарма по советским армиям, действующим на Берлинском направлении.

Советское командование решило ликвидировать угрозу, разгромить восточно-померанскую группировку противника.

Один из ударов, южнее Штеттина, должен был нанести гвардейский штурмовой авиаполк.

Полк базировался на бывшем немецком военном аэродроме. По краю летного поля еще громоздились неубранные остовы сгоревших «юнкерсов» и «хейнкелей». На опушке, сквозь строй уцелевших сосенок, виднелись поросшие мелколесьем и кустарником крыши добротных бункеров, теперь уже обжитых нашими летчиками. Связисты тянули куда-то новые линии, стучал движок, урчали моторы бензозаправщиков и грузовиков. Иногда слышались выстрелы из пушек, пулеметные очереди, проверялось оружие. В штабе уточняли боевые задания. Летчики прокладывали новые маршруты. Командиры и политработники вели беседы с личным составом.

Полк готовился.

В день начала операции аэродром с утра закрыло густым туманом.

Томившиеся в ожидании команды на вылет летчики встречали каждого пришедшего вопросом: «Ну как там, не прояснилось?» И, не ожидая ответа, выходили сами смотреть, не меняется ли погода.

Когда туман превратился в низкую облачность, к командиру полка вызвали Бахтина и еще несколько наиболее опытных летчиков.

— Командование приказало, не ожидая улучшения погоды, наносить удары парами, — сказал подполковник Соколов, — нанесите новые маршруты, опорные пункты фашистов, их батареи, и по машинам, — закончил он свое короткое выступление.

По измененному боевому расчету ведомым Михаила летел молодой летчик лейтенант Попов.

— Ну как, Саша, взлетим? — спросил он Попова, идя с ним к самолетам.

— Взлетим, товарищ командир, и выдадим фрицам по первое число.

— По десятое, — засмеялся Бахтин, — ведь сегодня десятое февраля.

Взлетели, и сразу окунулись в белесую мглу облачности. Пришлось ее пробивать. Лишь на подходе к линии фронта стали появляться «окна», погода улучшилась.

Летчики увидели внизу обсаженные деревьями дороги, черные квадраты полей, изрезанные какими-то каналами, колеями узкоколейки, железобетонными заборами усадеб-крепостей, линиями траншей и ходов сообщений.

Штурмовики бомбили и обстреливали артиллерийские и тяжелые минометные батареи, замаскированные танки и самоходки.

Станция наведения указывала все новые и новые цели в глубине вражеской обороны.

Сделав последний заход и выйдя из атаки, Бахтин, как всегда, внимательно осмотрелся и вдруг заметил, как слева вверху что-то сверкнуло.

«Истребители,— подумал он, — атакуют». Увидел их раньше, чем стрелки или станция наведения.

— Слева, чуть выше, «фоккеры», — послышалось в шлемофоне Попова.

— Саша! Быстро пристраивайся справа, делай, как я. — И бахтинский самолет резко развернулся вправо со снижением. То же сделал и ведомый.

Трассирующие пулеметные очереди «фоккеров» пронеслись мимо.

Шли почти в одной плоскости. Самолет Попова был прикрыт от вражеских истребителей машиной командира, успевавшего вести непрерывное наблюдение за противником и следить за поведением ведомого.

— Держись! — Скольжение — и штурмовики на бреющем полете уходят от истребителей.

Воздушные стрелки потом рассказывали, как «фоккеры» в растерянности заметались из стороны в сторону, потеряв из виду хорошо закамуфлированные под фон местности советские самолеты.

Пока маневрировали, сбились с курса. Бахтин установил связь со станцией наведения, доложил о выполнении задания и воздушной обстановке над целью. Было получено разрешение возвращаться на свой аэродром.

Вот и своя территория. Погода окончательно улучшилась, навстречу шли звено за звеном наши штурмовики в сопровождении истребителей.

Наступление началось.

На земле, сидя около блиндажа, на лафете разбитой немецкой зенитки, Бахтин сказал Попову: «Молодец, что быстро пристроился и удержался при резком маневре. Фашистские летчики ищут неприкрытые самолеты. Отстав, ты мог бы стать добычей для них, тем более что у тебя еще неопытный воздушный стрелок».

— Вот что значит опыт. Это уже не Данциг, — Бахтин пристально посмотрел на Попова.

— Да, я хорошо запомнил, как тогда, над Данцигом, прозевал момент ввода звена в атаку, отстал от своих и чуть не сделался легкой добычей фашистов, — ответил Попов и в свою очередь спросил: — Почему мы все-таки сманеврировали вправо? Ведь влево было ближе к своей территории и легче уйти под защиту зениток?

— При развороте влево ты, оказавшись внешним, мог оторваться от меня, и я не смог бы тебя прикрыть.

На всю жизнь запомнил Попов этот простой ответ. Ведь командир прикрыл его тогда собой, своим самолетом и огнем опытного воздушного стрелка.

Впоследствии в своих воспоминаниях он писал о командире: «Я счастлив и горжусь тем, что мне довелось воевать вместе с Михаилом Ивановичем Бахтиным и служить под началом этого настоящего человека».

Окончена война. Отзвучали торжественные марши победителей на Красной площади, в рядах которых шел и Герой Советского Союза Михаил Бахтин.

В 1960 году он уволился в запас.

Совесть коммуниста не дала ему сидеть без дела. Работая в винницкой Сельхозтехнике, он вел большую общественную работу: выступал с лекциями и докладами перед заводской молодежью и школьниками, помогал военкомату.

В 1968 году подполковника Михаила Ивановича Бахтина не стало.

Но в мирном небе нашей Родины уже рокочут турбины сверхзвуковой машины сына Героя Валерия Бахтина, а в аудитории одного из училищ слушает лекции по аэродинамике младший сын Василий.

Сыновья приняли боевую эстафету от отца, приняли в молодые надежные руки.

Б. ЕФИМОВ

Возможно, Вам будут интересны следующие статьи:

Количество общих ключевых слов с данным материалом: 2
№№ Заголовок статьи Библиографическое описание
11 «Искры памяти» Фадеева Ю. «Искры памяти». Герой Советского Союза В.В. Васильев : [поиск выполнила ученица школы № 63] // Летопись подвига, 1941-1945 [Электронный ресурс] - Н. Новгород : МУК "ЦБС" Автозаводского р-на, 2010. - 1 электрон. опт. диск (CDR).
12 Подвиг Героя Советского Союза Смирнова Ю.В. Поляшов Н. Подвиг Героя Советского Союза Смирнова Ю.В. : [руководитель поиска Г.А. Белякова, учитель школы № 105] // Летопись подвига, 1941-1945 [Электронный ресурс] - Н. Новгород : МУК "ЦБС" Автозаводского р-на, 2010. - 1 электрон. опт. диск (CDR).
13 Фотодокументы В.В. Васильева Фотодокументы В.В. Васильева.
14 Идти рядом с ним в бой считалось за честь Гаричева О. Идти рядом с ним в бой считалось за честь // Автозаводец. – 2004. – 8 мая. – С. 5
15 «Остаюсь твой сын Юрий Смирнов» «Остаюсь твой сын Юрий Смирнов» // Автозаводец. – 2000. – 5 мая. – С. 3
16 «Идем на штурмовку…» Рубцов Б. «Идем на штурмовку…» // Нижегородский рабочий. – 2000. – 11 янв. – С.2
17 Он ушел в бессмертие в день своего рождения Он ушел в бессмертие в день своего рождения // Автозаводец. – 1999. – 31 июля. – С. 2
18 Герой переправы Герой переправы : [о подвиге А. Прыгунова] // Автозаводец. – 1999. – 24 июля. – С. 2
19 «А до смерти четыре шага» «А до смерти четыре шага» / сост. А.В. Севрюгина [и др.] // Автозаводец. – 1999. – 8 мая. – С. 2
20 Еще раз о Федоре Васильевиче Плотникове Сторожук С. Еще раз о Федоре Васильевиче Плотникове : [беседа с дочерью Ф.В. Плотникова] // Автозаводец. – 1999. – 13 марта. – С. 2

Страницы