Арестованного Дьяконова увезли в «Эмке», которую он же и создал

Мы знаем — даже в лицо — конструкторов автомобилей: Бенц, Порше, Иссигонис, Грачев, Соловьев, Липгарт. Их биографии легко найти на страницах наших многочисленных теперь автомобильных журналов.

И почти ничего не знаем об организаторах производства, о тех, кто воплощал конструкторские идеи в жизнь.

Наш рассказ сегодня о Сергее Сергеевиче Дьяконове, который возглавлял ГАЗ, может быть, в самый трудный в истории завода период — начала автомобильного производства.

24 ноября 1998г. исполняется 100 лет со дня рождения С. С. Дьяконова — директора Горьковского автозавода в 1932-1938 гг.

Судьбой ему был отпущен небольшой срок (он не прожил и 40 лет), но до сих пор живет добрая память об этом удивительном человеке.

Прежде всего он был, бесспорно, незаурядной личностью, цельной натурой с энергичным характером. Он всегда знал, чего хотел, и смело шел к намеченной цели. Прекрасное образование (гимназия в г.Серпухове с золотой медалью и Ленинградский политехнический институт) способствовало быстрой карьере.

В 18 лет — студент, в 19 — получает офицерское звание, командует артиллерийской бригадой, в 24 года — секретарь партбюро Ленинградского политехнического института, член Ленинградского Совета депутатов, в 25 лет — заместитель начальника понижающей подстанции Волховстроя, в 30 — директор котлотурбинного института, в 31 год — заместитель начальника управления автотракторной промышленности — ГУТАП (ВАТО), в 33 —директор Горьковского автозавода.

Он пришел на автомобильный в очень тяжелые дни, когда уже отрапортовали о том, что завод построен и пущен, а машины еще собирать не могли. Он пришел тогда, когда жесткая авторитарная система С. С. Дыбеца уже стала давать существенные сбои. Нужны были системная, глубокая инженерная работа и умный, грамотный директор. И завод нашел такого в лице С. С. Дьяконова.

"Техника не терпит насилия, — внушал директор всем руководителям, — нужно глубоко, терпеливо, на научной основе докапываться до первопричины недостатков, и тогда легче будет их устранить". В декабре 1932 г. завод вышел с нескольких десятков машин в месяц на уровень 1560 грузовых автомобилей. В этом огромная заслуга, в первую очередь Дьяконова. И уж, конечно, неоспоримо его значение как инженера, организатора и руководителя в том, что всего за 6 лет его работы на ГАЗе освоено 17 моделей и модификаций автомобилей: ГАЗ-АА, ГАЗ-AAA, ГАЗ-42, ГАЗ-60, ГАЗ-410, ГАЗ-А, ГАЗ-4, ГАЗ-55, ГАЗ-03-30 и др. К концу 30-х годов ГАЗ стал ведущим автозаводом страны и выпустил 450 тысяч машин.

С приходом Дьяконова на заводе начинает складываться высокопрофессиональная инженерная школа. Он принимал на работу лучших специалистов СССР и стран Западной Европы и Америки (кстати, потом, в 1938 г., это и обернулось против него)

Конструкторы А. А. Липгарт, В. А. Грачев, Б. Д. Кирсанов, А. М. Кригер и др. получили всесоюзную известность. Из специалистов ГАЗа предвоенных лет выросли директора автомобильных заводов и НИИ, министры: Г. А. Веденяпин, К. В. Власов, Н. И. Строкин, В. Д. Майборода, И. К. Лоскутов, Г. С. Хламов. Дьяконов сумел создать коллектив единомышленников. По всеобщему мнению, на ГАЗе в 30-е годы было целое созвездие интересных людей. А. Цукерман, директор завода "Красная Этна", вспоминал: "Работая с Дьяконовым, мы не работали, а творили. Талант его заключался в том, что он мог заразить других людей своей идеей. Увлечь так, что человек становился его единомышленником, получал удовлетворение от выполненной задачи, поставленной директором. Все, кто с ним работал, отмечали его колоссальное доверие к людям. Он требовал от руководителей самостоятельности в работе и решениях".

Одно из самых главных и любимых дел его жизни было расширение и строительство второй очереди завода. Об этом он мог говорить часами. Он уже видел этот красавец-завод. Он мечтал. В кабинете были развешены чертежи зданий инструментального корпуса, кузовного и других. Все видели, что это просто дворцы по сравнению со старыми цехами по размерам, архитектурным формам, отделке. Молодежь говорила: "Это только картинки". Но Дьяконов видел за этим большее. Он умел показать молодым будущее. Он специально собирал у себя молодых мастеров и техников и вдохновенно рассказывал о новом строительстве и перспективах развития завода. Об этом до сих пор вспоминает бывший главный инженер ГАЗа Ф. Д. Чинченко. И еще директор доказывал молодежи необходимость получения высшего образования. После одного такого разговора Федор Демьянович и принял решение поступить в институт.

В. Н. Глушков, заместитель начальника кузнечного цеха, считал одной из отличительных черт Дьяконова благородство. Он до конца дней помнил эпизод, когда директор утром вызвал его к себе и дал задание: "На ЗИСе сгорела кузница. Нужно им помочь. Поезжайте немедленно, берите с собой всех, кого нужно, и всё, что нужно. Мы можем сами не выполнить программу, а соседа своего должны поддержать".

Память о С. С. Дьяконове хранят не только люди, здания цехов, старые тротуары, но и липовые аллеи Соцгорода. Когда идешь до боли знакомыми улицами, дворами своего детства, смотришь на тенистые кроны высоких деревьев — вязов, лип, на их сиреневые тени на летних тротуарах, когда вспоминаешь, что всем этим мы обязаны Сергею Сергеевичу Дьяконову. Именно он настоял, чтобы в Соцгороде высаживались липы. Он находил время самому съездить и разыскать место в лесу, откуда и привозили на завод и в район тысячи молодых липок. Дерево растет долго, но зато как благородно и красиво.

Фаина Ильинична Клибанова (в те годы ведущий специалист по окраске автомобилей) вспоминала: "Мне только раз посчастливилось присутствовать на совещании, которое проводил Дьяконов. Запомнился один вопрос, который на нем решался. Речь шла о том, как оформить дорогу от Соцгорода к заводу и как озеленить завод. "Никаких заборов, высадить кустарник и деревья вдоль тротуаров, а на площадке завода разбить сад, посадить цветы". Такое решение диктовал директор, глаза его при этом сверкали, он видел уже этот завод-сад и чудесные липовые аллеи вдоль тротуаров Соцгорода, и высокие деревья, и множество цветов".

Его арестовали в центре Москвы 18 июля 1938 г., когда он возвращался из Минавтопрома. Люди, которые его арестовывали, вышли из автомобиля М-1, той самой "эмочки", на производство которой Дьяконов потратил столько душевных и физических сил и которую называл "нашей красавицей".

К этому времени на ГАЗе он уже не работал.

Напрашивается мысль о том, что уволили его специально перед арестом, чтобы не будоражить многотысячный коллектив ГАЗа.

Машина репрессий заработала на полный ход после смерти наркома тяжелого машиностроения Г. К. Орджоникидзе. Массовый характер приобрели они и на ГАЗе. Дьяконов не успевал подписывать приказы на увольнение с завода арестованных. Предприятие лишалось опытных специалистов. Среди документов бывшего партийного архива (ныне Центр документации новейшей истории) есть материал по делу Дьяконова. В нем — список более чем на 100 человек. Все это специалисты, которых пригласил на работу Сергей Сергеевич и которые впоследствии оказались "врагами народа".

С наступлением 1938 года работать стало еще труднее. Сергей Сергеевич чувствовал, что отношение к нему "наверху" изменилось. "Что же это за руководитель, у которого полно вредителей и врагов народа?" И вот уже Маленков (заведующий отделом руководящих кадров ЦК) встречает его холодно. Дело дошло до того, что в 1938-м на совещание в Москву стали приглашать не его, директора, а главного инженера П. С. Кучумова.

19 апреля 1938 года был подписан приказ Наркомата (№291 за подписью А. Д. Брускина), где Дьяконову вменялись в вину недовыполнение плана, большое количество брака и т.д., а главное — текучесть кадров. Директор обвинялся в "примиренческом отношении к крупным недостаткам работы завода", в недостаточном внимании к стахановскому движению и т.д. Первый пункт приказа гласил: "Освободить т. Дьяконова С. С. от работы директора Горьковского автозавода им.Молотова, как не обеспечившего необходимого руководства..."

Анализируя ситуацию с высоты времени, приходишь к выводу, что причины срыва производственной программы, видимо, заключались не столько в недостатках со стороны руководства завода, сколько в самой системе с ее пороками и теми диспропорциями в экономике, которые уже в конце 30-х годов стали ощущаться все отчетливее.

Через месяц (Дьяконов, кстати, был еще на заводе и передавал дела) на III Автозаводской партконференции некоторые бывшие его подчиненные обвиняли его в "слепоте и близорукости". "Я лично Дьяконову политически не доверяю", — заявил один очень известный впоследствии руководитель. В стенограмме конференции сохранились слова директора, который отбивался от обвинений: "Я видел в нем (в одном из арестованных специалистов) прежде всего начальника цеха, а не члена партии — политическую фигуру, а начальником цеха он был неплохим".

Сергей Сергеевич с сожалением расставался со своим детищем. В Горьком оставалось дело его жизни.

К чести автозаводцев, особенно оголтелой кампании по поводу смещения директора все-таки не было. Снятие Дьяконова с поста директора и его арест большинство на ГАЗе расценивали как ошибку.

Его смерть обычно датировали 1939 годом. Так, по крайней мере, говорилось в справке, которую получили родственники на свой запрос уже после войны. Однако после 1991 года, когда были открыты архивы КГБ и сын Дьяконова, кстати, тоже Сергей Сергеевич (родовое имя носит и старший внук), посмотрел в архиве дело отца, то дата смерти всплыла другая.

Санкция на арест С. С. Дьяконова была дана 15.07.38 Н. Ежовым. Ордер на арест подписан 18.07.38. 01.09.38 дело передано на рассмотрение тройки. Сергей Сергеевич был осужден "...за организацию в автомобильной промышленности диверсионно-террористической правотроцкистской организации...". Приговор вынесен 07.09.38: "...расстрелять немедленно". Вечером того же дня приговор был приведен в исполнение. Родственникам, конечно же, ничего не сообщили. Долго еще жена и дети верили и надеялись, что Сергей Сергеевич жив и находится в лагере или ссылке...

С. С. Дьяконов, директор Горьковского автозавода, реабилитирован посмертно 4 августа 1956 г.

Н.КОЛЕСНИКОВА,

заведующая музеем ОАО "ГАЗ".

• Фото из архива музея.